Четвёртое измерение
Шрифт:
Из-за длинных фраз стал заметен непривычный акцент. Мозг Эли наконец вспыхнул воспоминанием. Точно! Совсем забыла! По слухам, вчера вечером в модуль прибыла какая-то особенная комиссия! Её сегодняшний пациент, скорее всего, из той комиссии.
Мелькание голограмм и текстов прекратилось, однако светлое голубое облако всё также светилось над плоскостью браслета.
– Пора познакомиться, – произнёс незнакомец и внезапно поднёс запястье к носу Элинор, освещая ей лицо. – Как тебя зовут?
Это движение оказалось настолько резким и неожиданным, что Эли инстинктивно захотелось отпрянуть, но
– Вообще-то, мужчина представляется первым, – пробурчала Элинор недовольно, пытаясь за этим недовольством скрыть всплеск тревоги и страха. Да, стоит себе признаться, нервы ещё на взводе.
Она пальцем отодвинула чужое запястье со светящимся голубым облаком обратно к лицу хозяина и добавила: – А ещё вежливые люди обращаются к незнакомой женщине на вы.
– Хорошо, – не стал сопротивляться собеседник. – Меня зовут… – он прорычал-прошипел что-то совершенно не поддающееся воспроизведению: – Это на моём родном языке. А на общегалактическом моё имя звучит как Гхоргормеш Рортиф.
Он хмыкнул и добавил бархатных нот в свой и без того приятный баритон:
– Можете звать меня Гор. Позволено ли мне будет узнать, как зовут прекрасную даму?
– Меня зовут Элинор Вамера, – ответила она и не удержалась от лёгкого поддразнивания, точно повторив его бархатные интонации – Можете звать меня Эли.
– Очень приятно познакомиться, – всё также мягко и и куртуазно продолжил пациент. – Не хочется быть грубым, но мне кажется, что наше случайное, но, уж так получилось, весьма близкое знакомств, даёт мне право предложить вам официально перейти на ты. Для простоты общения. Вы согласны?
– Согласна, – буркнула Эли. В условиях, когда голова мужчины уютно устроилась у неё на животе, глупо изображать чопорную даму и упорно настаивать на приличиях.
– Но вот, всего лишь с десяток ненужных фраз, и мы и добрались наконец до простого человеческого общения, – уже нормальным тоном произнёс Гор. – Столько лишних слов вместо простого вопроса «как тебя зовут».
Он замолчал и положил руку со светящимся браслетом себе на грудь. Даже эти крохи света позволили ей наконец рассмотреть её товарища по несчастью. Лицо явно человеческое, значит, потомок землян. Однако, в его лице всё же присутствовал какой-то неуловимый элемент чужеродности. Это говорило о том, то, что условия жизни на его планете чем-то сильно отличались от привычных условий существования на их общей прародине.
В чём странность во внешности её спасителя Элинор сразу понять не смогла, хоть инопланетяне на Серпе были не редкость, особенно на её орбитальных космических станциях. Ничего страшного в своей расовой безграмотности Эли не видела, потому что в её профессиональные интересы расоведение никогда не входило. Кое-что из общего школьного курса она, конечно, помнила, но только самые верхушки. Например, с трудом представляла структуру Галактического Содружества, но помнила, что где-то далеко на столичной планете существует Совет Рас. Что в это Содружество кроме прочих входит много планет из разных систем, которые когда-то колонизировали выходцы с Земли. Местные условия не смогли поменять облик людей принципиально, но внесли свои коррективы. Кто-то в туманном климате с пониженной силой тяжести
– Я элсианин, – сообщил Гор, заметив её изучающий задумчивый взгляд.
Элс… Элс… Элсиане… Что-то про них эдакое было в школьных учебниках… Какая-то особенность, отличающая их от других выходцев с Земли.
Элинор честно поскрипела мозгами, но ничего конкретного не вспоминалось и она оставила эти попытки.
– Извини, но то, что ты элсианин, мне ни о чём не говорит, – пожала она плечами. – Я с элсианами пока что не сталкивалась по работе, поэтому не в курсе ваших особенностей. Ты первый. Надеюсь, в простом бытовом общении ваши особенности не помешают?
– Нет, – в голосе мужчины слышалась чуть неуловимая усмешка. – Не помешают. Он закрыл глаза и устало опустил руку. Голубой шарик света погас и снова стало темно.
– Как самочувствие? – всё же спросила Эли. – Переломы есть? Когда я тебя ощупывала фатальных повреждений не нашла.
– Ты медик?
– Нет, однако первую помощь могу оказать, если есть нужные материалы под рукой.
Мужчина замолчал и, похоже, начал целенаправленно ощупывать себя в темноте. Элинор невольно охнула, когда его голова от движений сильно надавила ей на живот.
– Извини, – виновато произнёс бывший подопечный. – Вроде кости целы. Только голова гудит и плохо соображает.
– Да ей, похоже, больше всего и попало. Все волосы у тебя в крови.
Где-то недалеко с грохотом рухнула какая-то последняя, долго раздумывающая балка и их убежище слегка тряхнуло. Эли вздрогнула и невольно ойкнула. Мужчина ещё активно поёрзал, а затем раздался шелест и тихое шипение дозатора.
– Спасибо, – прозвучало из темноты. – Спасибо, что не бросила.
– На здоровье, – она помолчала, но всё же решила спросить: – Мы выберемся, как думаешь?
Вопрос невольно прозвучал как-то совсем по-девчачьи, тонким голоском и отвратительно жалобно. Эли откашлялась и уже обычным тоном спросила:
– Ты уже вызвал спасслужбу, чтобы нас отсюда вытащили? Маячок у тебя на браслете ведь должен работать несмотря ни на что.
– Он работает. Но вряд ли спасслужба модуля придёт нам на помощь, – вздохнул мужчина. – Я же тебе сказал, что связь пропала. Если ты до конца не поняла, то уточню: вся связь. Вся. Контролирующая, регулирующая, аварийная…
– Что это значит?
– Что выведен из строя главный центр управления станции, сетевой транслятор и, судя по темноте, основной реактор, а также аварийные. А дублирующих у небольшого модуля проектом не предусматривалось. Нет энергии для связи. Повреждены все энергетические линии, даже аварийные. По крайней мере, в этом секторе станции. Иначе здесь не было бы так темно. Аварийные лампы уже освещали бы хоть что-то в нашем весьма уютном уголке.
– Что, совсем нет связи? – глупо переспросила Эли. Мысль, что ещё утром полный жизни модуль превратился в простую железную коробку, не укладывалась у неё в голове.