Четвёртое Королевство
Шрифт:
Такая мысль заставила меня резко остановиться и развернуться. Медея смотрела на меня с любопытством.
— Хочется надеется, — она сузила глаза, в которых на мгновение мелькнул черный вертикальный зрачок, — что горе тебя чему-то научит, и ты поумнеешь. Задумайся, что ты делаешь не так, раз Единый лишил тебя ребенка.
От удивления я не сразу придумала ответ, а Медея, воспользовавшись
Двери спальни распахнулись, и из нее вывалилась моя группа сопровождения. Охая и ахая обалдевшую меня обступили фрейлины. Так, под аккомпанемент щебетания придворных дам, прошла первая половина дня. Когда ко мне зашел доктор, я выпросила у него разрешение на прогулку в саду, а в обмен обещала поспать после обеда. От постоянного присутствия посторонних я и правда уже утомилась, поэтому была рада прилечь и отдохнуть.
Сад встретил яркими красками и ясной погодой.
Мы устроились в уютном уголке, где в окружении резных скамеек стояла красивая белая деревянная беседка, увитая каким-то растением с изумрудной пышной хвоей и алыми бутонами цветов. Я б назвала это гибридом елки и плюща, усыпанного цветами гвоздики.
Пока мои придворные дамы организовывали нам в беседке чаепитие, я устроилась на одной из скамеек и наконец-то смогла их рассмотреть. Около десяти дам, в основном молодые, от восемнадцати до тридцати лет, только кимме Шуль было около пятидесяти. Одеты они были, как и я, в платья надоевшего бледного-синего цвета. Но другие мне не выдавали, хотя гардеробная была завалена одеждой всех цветов.
Часть из них весело щебетала, накрывая на стол. Часть организовала группку сплетниц — это было видно по тому, как они глазели то на одних, то на других своих товарок, шушукались и смеялись. Только одна девушка, блондинка, тонкая и изящная, как ива, стояла отдельно от всех. На нее-то чаще всего и поглядывали сплетницы, посмеиваясь. Блондинку это, если и задевало, то она виду не показывала.
Что сказать, обычный женский серпентарий.
— О чем думаешь, девочка? — я вздрогнула и посмотрела на Мастера Рорка, который сидел со мной рядом.
— Они мне не нравятся, — мотнула головой в сторону беседки. — Они шумные и суетливые. Я не привыкла к постоянному обществу и ценю уединение. Я давно живу…— запнулась, — жила одна и для компании мне достаточно было только кота. А тут они без конца трещат, как цикады.
— Фрейлины — твое наследство от прежней королевы. Если тебя не устраивает постоянная компания, распусти их, заведи кота, — маг рассмеялся. — Ты можешь поменять все на свой вкус — фрейлин, гардероб... Даже этот сад.
— При чем тут сад?!
— Видишь ли, за стенами королевского замка середина осени, а тут всегда лето. Это желание твоей предшественницы. И, скажу откровенно, это занимает очень много сил у магов и денег у казны.
— О! — только и смогла произнести я. — Тогда я хочу распустить фрейлин, отменить лето в саду, а на сэкономленные деньги сделать ремонт в своих комнатах. А еще хочу платье другого цвета, мне этот не нравится, — выдала я все свои запросы.
— Он никому не нравится. Это цвет траура. А цветок на груди — символ того, что память об усопшем яркой искрой горит в вашем сердце. Его носят десять дней.
— Почему вы не в трауре? — действительно, с самой первой встречи Рорк всегда был в балахоне
— Я маг — член ордена Единого, его Длань на Илькоме. Мы вне государств, вне драконьих законов и традиций. У нас своя магия, тогда как драконы стихийники. Мы всегда нейтральны. Служим Единому и своему сюзерену, которому принесли клятву верности, и которого благословил Единый на правление.
Столько пробелов в моей голове о мире, в котором надо жить и выживать. Покачала головой и тяжело вздохнула.
— Не переживай, девочка. Память восстановится. А пока я принес тебе книгу, — Рорк извлек из широкого рукава пухлую книгу в обложке из коричневой кожи, на которой золотыми буквами было выбито «Легенды и сказки Илькома».
Сказки, серьезно?!
Рорк забавный мужчина, и что бродило в его голове, когда он выбирал мне книгу, из которой я должна получить информацию о мире, известно только их Единому.
С сомнением протянула руку и приняла книгу.
— Когда восстановится память, я стану ею? — перспектива потерять себя сильно пугала, я на такое не подписывалась.
— Нет, — улыбнулся маг, — твоя искра только твоя. Ее воспоминания я пока заблокировал. Вот аура восстановится, блок сам спадет. Со временем научишься сортировать и управляться с памятью твоей предшественницы. А в таком состоянии, как сейчас, можешь не справиться.
— Что значит «искра»? Почему моя? Почему я? — у меня был миллион вопросов, и я не собиралась отпускать Мастера Рорка.
— У тебя есть огненная искра, которая пробуждает в тебе магию огня. Так, например, у воздушников искра воздушная, и они обладают магией воздуха. — кажется, мои брови сейчас окончательно покинут лоб от удивления. Где я и где магия! — В твоем мире магии нет, и, вероятно, проявлялась эта искра слабо, какими-то незначительными способностями. Ты, наверное, не любишь холод, тебя завораживает огонь, или ты отличалась устойчивостью к ожогам, — я кивнула. — Что и следовало доказать. Кто-то из твоих пращуров был драконом…
— Как?!
— Ты здесь, так почему ты решила, что кто-то с Илькома не мог спрятаться в вашем мире? Да там и остаться. Незримы пути Единого. Ты дракон по сути, и этого не изменить. Твоя искра огненная, уровень магии, уже сейчас могу сказать, будет выше, чем у твоей предшественницы. А для Тэйорга это отличная новость.
— Поясните, пожалуйста.
— Король уже тебе объяснял, что дети возможны только в паре драконов одного вида. При этом разница в уровнях магии у родителей должна быть не больше трех. Тэй сейчас один из самых сильных огненных стихийников, это его сила и слабость. Его уровень десять из двенадцати. Так вот, бывшая королева обладала магией седьмого уровня, выше неё из женщин в королевстве только Медея с восьмеркой.
Я опустила лицо в ладони и шумно выдохнула. Понимаю, что если не остановлю свое желание получить больше ответов, то просто запутаюсь в этой информационной паутине.
— Мне надо все расставить по полочкам. Поэтому вернемся к первому вопросу. Могу я распустить этот курятник? — махнула я на галдящих фрейлин.
— Да, но надо разрешение короля.
Так и знала, что все не может быть так просто и есть свои «но».
— Обратись с этим вопросом к его величеству, — я скуксилась. — Не капризничай, девочка, вам надо начинать дружить.