Четвертый тост

Бушков Александр Александрович

– Насчет радио – верю, насчет аналогов – не очень. Погоди, будет свободная минутка, я у тебя Библию конфискую и изучу вдумчиво. Что-то да найду…

– Ну и флаг тебе в руки…

Они стояли над двумя лежащими трофеями и еще

долго болтали о ерунде, ощущая прямо-таки физически, как неведомым науке потоком из организма утекает сумасшедшее напряжение всех этих дней.

А потом в небе раздался звук.

Те, кто находился на дне оврага, ничего не смогли рассмотреть, зато пребывавшие сверху успели. Мерный и мощный воющий свист распорол ясную синеву, и высоко над оврагом, над серовато-желтой землей пронеслись три крылатые ракеты типа «Бердыш», оставляя за собой тонкие полоски дыма, целеустремленно промчались компактной стаей в направлении предгорий, с разумным прямо-таки проворством сделали «горку», прошли над склонами, скрылись из виду, неся в сторону двух оставшихся Джинновых отрядов внезапную смерть.

Чуть погодя и в небе, и в эфире стало гораздо оживленнее – вдали промелькнули две двойки штурмовиков, тремя потоками, низко над землей, промчались «крокодилы», сопровождавшие МИ-8, определенно с десантом. Эфир, еще полчаса назад совсем скучный, сейчас переполнился азартно-деловой перекличкой. Перекликались летчики и десантники, бронеколонны внутренних войск и отряды армейского спецназа, замыкавшие кольцо вокруг людей Джинна. Операция раскрутилась на полную.

Но их это уже не касалось. Они сделали свое, и ничего особенного больше не предстояло.

Им предстояло провести ночь в помпезном махачкалинском санатории ФСБ, построенном со всем размахом еще для всего Союза в последние годы бытия такового, – и у них не нашлось деньжат на пятьдесят граммов коньяку для снятия напряжения. Им предстояло улетать из продутого всеми ветрами махачкалинского аэропорта, увозя с собой Джинна, – уже совсем тихого, являвшего собою расслабленную безнадежность, хоть картину пиши. Им предстояло в столице распить традиционную бутылку шампанского в автобусе по пути домой. А еще чуть позже им предстояло начать все сначала. А то, что они сделали, уложилось в коротенькое и скупое газетное сообщеньице без фамилий, подробностей, эмоций и фанфар…

«…И подошел Гедеон и сто человек с ним к стану, в начале средней стражи, и разбудили стражей, и затрубили трубами, и разбили кувшины, которые были в руках их. И затрубили все три отряда трубами, и разбили кувшины, и держали в левой своей руке светильники, а в правой руке трубы, и трубили, и кричали: «Меч Господа и Гедеона!» И стоял всякий на своем месте вокруг стана; и стали бегать во всем стане, и кричали, и обратились в бегство.

Между тем как триста человек трубили трубами, обратил Господь меч одного на другого во всем стане, и бежало ополчение…»

Библия, Книга Судей, 7, 19—22

Это – первое в мировой истории письменное упоминание о спецназе.

Ханкала–Красноярск, 2000