Четыре голоса Тьмы
Шрифт:
— Так в чем же я не права?
— Понимаете, имя Наргса сейчас на слуху, многие читают его трактаты, осуждающие… хм… якобы имеющую место эксплуатацию магами немагов. Но мало кто в его трудах разбирается. А Наргс предрекает ожесточенную борьбу между двумя этими группами, в результате которой маги будут уничтожены. С исторической неизбежностью. Как, впрочем, и мы, жрецы Единого. В этом заключается ядро его концепции. Поэтому магу быть наргсистом — сродни самоубийству. Наргс родился, как все знают, в Диммире. Но мало кому известно, что он вынужден был оттуда
— А вот эту историю я уже слышала. Предприимчивые соседи тут же этим воспользовались, отобрали у старого маразматика половину страны, а самого укоротили на голову…
— Да покоится его душа в мире, — вставил отец Ихрио.
— Наследник, к счастью, оказался не в родителя. Вернул все на место, а потом отвоевал захваченное, а заодно прихватил кой-чего у воинственных соседей. В качестве компенсации.
— Примерно так, да.
— Теперь мне тоже кажется, что Подогайн наргсистом быть не может.
— Именно, — подтвердил настоятель. — По-моему, взгляды архимага имеют более древнее основание. В частности, я могу припомнить трактат Гамзанеллы, который, лет за триста до Наргса, описал некое идеальное, на его взгляд, общество, подозрительно похожее на цель вашего архимага. То же полное уравнение всех. Одинаковая одежда, одинаковое жилье, никакой роскоши и знати. В своем трактате «Остров Солнца» он подробно рассматривает…
Судя по всему, говорить о древних трактатах настоятель мог бесконечно. Пожалуй, пришло время его прервать.
Я как раз вспомнила одну любопытную деталь.
Глава 15
Дом для гостей
Теневое море, остров Дороттайн.
Лечебница.
6-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.
Несколько ночей я провел в полузабытьи, я что-то кричал, перед моим внутренним взором вновь проходили события диммирского похода.
Я вновь шел через раскаленную пустыню, очищал отравленную воду заброшенных родников, перехватывал контроль над рассыпающимся водным големом и смотрел, как инквизиторы врываются в Академию Тьмы через пролом в стене.
И как оттуда выходит только один. Джефар Стамли. Его имя мне вновь показалось знакомым.
И почему-то иногда — как и на попавшем в ураган Тьмы «Луче Света» — я видел своего распятого и кричащего щенка Кролло. Почему? Как все это связано друг с другом? Множество вопросов, ответы на которые я либо не знал, либо боялся признать, что знаю…
Еще я видел свою сестру — Алую. Она была необычайно серьезна и молчалива. Ее губы впивались в нижнюю губу — и оттуда размеренно капала куда-то в темноту ярко-красная кровь. Кап… кап… кап…
А юнга Джеркис продолжал метать в сторону Стены Тьмы устриц, которые неловко прыгали по воде и быстро тонули.
Еще
И второй — который я будто бы смутно узнавал, но не был уверен, когда и при каких обстоятельствам разговаривал с его обладателем.
Еще два голоса я слышал впервые в жизни. И они казались мне каким-то… ненастоящими. Пока ненастоящими.
Меня куда-то звали, что-то предлагали, что-то обещали, чем-то грозили, но суть сказанного я не смог бы потом вспомнить и под заклинаниями подчинения.
Однако вскоре мне стало лучше.
Я открыл глаза и сразу увидел сидящего рядом с моей кроватью Кригга Парваля. Архимаг внимательно смотрел на меня. Он явно ждал, когда я приду в себя.
— Рад, что ты очнулся, Люрет, — сказал Парваль с искренним облегчением в голосе.
— Вы… — горло пересохло.
— Нет, Люрет, я пришел буквально полчаса назад. Меня позвал лекарь Дгоро Твик. Он здесь главный. Я просил его известить меня, когда к тебе можно будет прийти. Я ненадолго. Дгоро просил тебя сильно не беспокоить.
Архимаг взял со столика рядом с кроватью кружку и протянул мне. Я жадно выпил вкусную, обжигающе свежую воду. То что надо!
— Сам готовил, — сказал Парваль, улыбаясь. — очистил воду от примесей и мусора, как тогда в пустыне. Как ты себя чувствуешь?
— Их было двое? — задал я вопрос, мучивший меня в те короткие периоды, когда я выныривал из забытья.
— Нет, Люрет, трое. Этих неизвестных магов-убийц было трое, — задумчиво проговорил Парваль, словно подчеркивая слово «неизвестных».
— А кто третий? — я был удивлен. — Один — воздушник, которого я… — вспоминать об убийстве мага было неприятно. — Другой — воздушник, который меня. Господин архимаг, как мне удалось выжить?
— Кто-то из твоих друзей успел поставить водный заслон. Не очень сильный, но его хватило, чтобы ослабить молнию. Тебе повезло, Люрет, ты отделался ожогами, ушибами и сотрясением. Не волнуйся, твои телесные раны Дгоро уже вылечил. У него есть шикарная мазь и настоящий талант целителя.
— Кто это был? Кто спас мне жизнь? — я попытался вспомнить всех, кто со мной тогда был. Нессор, Магна… имена остальных состихийников, которые были тогда со мной на пирсе, почему-то вылетели у меня из головы.
— Они и сами не знают, Люрет. Молния ослепила и контузила всех. Возможно, кто-то создал заслон рефлекторно, а сейчас уже и не помнит. Меня больше интересует вот что, Люрет, — архимаг смотрел на меня очень серьезно, — как тебе удалось избежать первой молнии? Мне сказали, что ты резко остановился, и она пролетела буквально в ярде от тебя.
— Господин архимаг, я… — я замолчал, вспоминая свои ощущения в тот момент, — я почувствовал что-то в воде под пристанью. Мне это показалось знакомым и… очень опасным. Я остановился и попытался изучить это, понять, что там скрыто…