Четыре оклика судьбы
Шрифт:
Нисколько не сомневаясь, что в прекрасном городе Ленинграде могут жить только прекрасные люди, Нина, вслед за Ларисой, отправилась неизвестно за кем неизвестно куда.
Из метро они вышли на Садовую, потом свернули в первую улочку налево. Это и была улица Ломоносова. Чуть не во всю длину ее до арки тянулось двухэтажное грязно-желтое здание, похожее на казарму. Сюда бритоголовый благодетель и привел приезжих девушек. Во дворе
Квартира, которую открыл ключом молодой человек, была совершено пустая. Только старые засаленные обои да голые кровати с панцирными сетками в каждой из комнат напоминали, что здесь когда-то жили люди. Девушки разочарованно огляделись и сказали, что, пожалуй, лучше поедут ночевать на вокзал. Молодой человек почему-то заволновался, заверив, что через полчаса привезет простыни и подушки, что никто не будет им здесь мешать, что платы за ночлег никакой не надо, и они зря переживают.
Лариса подождала, пока он закрыл дверь и сказала:
– А вдруг он бандитов с собой приведет? Я боюсь!
– Раньше нам, дурочкам, об этом думать надо было. Вляпались мы с тобой! Может, не откроем ему дверь?
– Он ее сам с той стороны откроет. Наверняка у него план как нас ограбить есть!
– Хоть бы крючок какой-нибудь, что ли, был!
Дрожа и пугаясь неизвестности, они пытались найти палку, швабру или что-нибудь подобное, чтобы подстраховаться – просунуть это как упор в ручку двери. Но среди разного хлама нужной вещи обнаружить не удалось. Тогда они подперли дверь железной кроватью.
Потом открыли чемоданы и перепрятали деньги в лифчики. Лариса сказала, что будет биться до последнего, и достала на всякий случай свои пуанты. Успокоившись, вытащила привезенные из солнечного Азербайджана яблоки, и девушки громко захрустели ими, ожидая своей участи.
Через полтора часа благодетель тихо поскребся в дверь.
– Ты один? – угрожающим тоном спросила Лариса, – смотри, мы соседей предупредили, что здесь ночуем.
Готовая к неожиданностям большого города Лариса, с детства жившая среди людей другой национальности, выдумала все это на ходу, но уловка сработала.
– Девчонки, вы зря меня боитесь, – негромко прошептал за дверью бритоголовый, – я один… я поесть
Девчонки переглянулись, голод не тетка, вздохнули и отодвинули кровать, надеясь, что парень, оставив им белье и еду, уйдет обратно. Но благодетель, как оказалось, и не собирался этого делать. Разложив бутерброды прямо на подоконнике, он жевал вместе с ними, отвлекал их внимание разными байками, тянул время. Нинино сердце подсказывало ей, что здесь что-то нечисто.
– Ну, все, – сказала она, – иди домой, мы спать хотим. Завтра в девять утра заходи за ключом.
– Нет, так дело не пойдет – усмехнулся благодетель, – я отвечаю за квартиру и никуда отсюда не уйду. Придется меня потерпеть! Вам постелю в той комнате, а сам буду спать здесь в прихожей, – прояснил он ситуацию.
– Блин, попали, – выругалась Лариса. – А откуда мы знаем, что ты ночью сюда не впустишь кучу своих друзей?
– Да не будет никаких друзей, я охранять вас буду! – убеждал парень.
Все его заверения – гроша ломаного не стоили, Девушки понимали, что сильно рискуют, но пришлось смириться. Они закрыли створки двери смежной с прихожей комнаты и стали укладываться спать. Нина легла к стенке, а Лариса с краю. Сон сразу же сморил их. Молодые организмы легко адаптировались в любой обстановке. Среди ночи Нину разбудили возгласы:
– Отвали отсюда, – кричала Лариса, – ты что, сдурел? Пошел вон, а то получишь по башке.
Нина увидела, как благодетель полетел с кровати на пол, а Лариса замахнулась на него пуантом, который с вечера предусмотрительно положила под подушку. Носок пуанта был деревянный, и удар таким орудием по лицу мог оставить вполне ощутимые следы.
Смущенный парень, сидя на полу и потирая ушибленную ягодицу, торопливо повторял одни и те же слова:
– Вы меня неправильно поняли, я замерз там один и просто хотел погреться…
– У, ловелас проклятый, я тебе погреюсь! Мы на тебя в суд подадим, – орала Лариса, ощупывая, не исчезли ли из лифчика деньги, – заманил девушек, сволочь, чтобы ими воспользоваться!
Парень виновато оправдывался, но девчонки поняли, что страшнее того, что уже произошло, им ничего не грозит. Они так запугали неудачного любовника, что он, едва дождавшись утра, сам предложил довезти их с чемоданами до общежития и не поминать лихом.
Конец ознакомительного фрагмента.