Четыре Сына. Дорога в вечность

Барс И.

Слова Шикобы с самого начала казались Энире фантастическими. Теперь же, всё встало на свои места. То, что сказал Харгот, больше походило на правду. Гир фархаров хотел умыть кровью Эву, чтобы стать владыкой мира. И Эни приблизила его к этой чудовищной цели. Понимая весь ужас содеянного, она бессильно уткнулась в ладони, не представляя, как это можно исправить.

– Почэму ты так мэдленно развиваешъся, дитя? – отвлек ее от мыслей недовольный голос Темного. – У тэбя такой высокий потенциал. А умэешь ты всэго ничэго.

– Я не знала, что обладаю магией. Женщины у людей не способны колдовать, – лире хотелось рассердиться, но она чувствовала

вину и стыд, оттого слова ее звучали как оправдание: – Я родилась в семье магов, но даже они не думали, что во мне есть хоть что-то, кроме истинного видения.

Серебряные глаза напротив округлились, а следом пришло ощущение чужого изумления и злости.

– То есть ты могла перэходить на магическое зрэние и нэ догадалась, что это главный признак магичэской Силы? – уточнил ученый.

– Мне никто не подсказал и не учил… – едва слышно выдавила из себя Энира, понимая, насколько всё это выглядит глупо и неубедительно.

– Человэка с магией марлогронта тоже никто нэ учил. А ему навэрняка было гораздо тяжэлей научитъся управлять своей магией. И если бы ты старалась, дэвочка, то могла бы быть ужэ на одном уровнэ с ным. Ибо вы сыльны одинаково.

– Нет, этого не может быть. С Силой Тайхара ни один человеческий маг не сравнится, – не поверила лира.

– Это правда, – согласился Харгот. – Ни один чэловэчэский маг, дэйствительно, нэ сравнится. А вот ты – другое дэло. Как ты думаешь избиралысь истинные пары марлогронт – иллыр?

– По Силе? – догадалась Эни, однако всё еще не верила, зная магическую мощь Берхана. – Но… У Тайхара, верно, просто не было других вариантов. Поэтому его суть марлогронта энергетически зациклилась на моей. Но Силы наши не равны.

– Нэт, они абсолютно равноцэнны, – отрезал Темный. – Просто ты нэ развиваешъся, а он развивается.

Энира ничего не ответила. Да и что тут ответишь? Она молча наблюдала, как хмурый Харгот поднимается. Он подошел к одному из многочисленных столов, заваленных всякой всячиной. Смотря на худую спину Темного, укрытую золотистым газовым коротким плащом, похожим на пелерину, Светлая размышляла над всем сказанным. Разве может кто-то сравниться с Тайхаром? А тем более она? Неожиданно, в памяти всплыли слова Мелия, что Энира является самым могущественным из Четырех Сынов, ведь имеет власть над самым сильным из Сынов, над Сыном Спящих. Тогда она не так интерпретировала его слова. Подумав, лира всё равно отмела эту идею. Даже если бы ей удалось достичь тех же магических высот, что и Тайхару, фархаров она бы не одолела. Магией исцеления вряд ли кого-то победишь. А если брать во внимание способность иллиров к эмоциональному влиянию, то в прошлый раз им это не сильно помогло.

– И вообщэ, о чем вы толъко думали, трэзвоня на каждом углу, что ты на югэ Матэрика? – не оборачиваясь, вдруг возмутился Харгот, продолжая что-то яростно толочь в маленькой ступке. – Точнэе, о чем думал этот Тайхар? Это жэ его идэя, вэрно? До этого, ты очэнъ дажэ успэшно бэгала от нас. Нэужели он настолько самонадэян?

Прежде чем ответить, Энира, чувствуя себя разбитой и несчастной, измученно потерла лоб, где-то глубоко внутри себя, виня именно Берхана в своем пленение.

– Ему нужен был какой-то артефакт, чтобы преодолеть Границу. Он увидел его у одного из ваших, при очередном набеге на его земли. Тайхар считал, что если фархары узнают обо мне, то придут с этим артефактом к нему…

– Ашмарах тырмал!.. – злобно рыкнул Харгот, стукнув ступкой о стол, так что Энира

испуганно замолчала. – Я и так перэдал бы ему этот артэфакт, когда ему можно бы было бэзопасно попасть в Шахронд и забрать части Скипэтра. Чэм вы толъко думаете, люди?

Темный громко стучал баночками, ссыпая в небольшую пиалу какие-то порошки. Залив их зеленой жижей, он резко развернулся и подошел к выжженному на полу кругу, яростно перемешивая содержимое. Зачерпнув дурно пахнущую кашицу, ученый протянул маленькую ложечку Энире, скомандовав:

– Ешъ.

Лира недоверчиво поразглядывала отвратительное на вид месиво. Злой взгляд разгневанного Харгота смелости не придавал, но она всё же заставила себя проглотить неприятную слизь, оказавшуюся абсолютно безвкусной.

– Почему ты так рьяно помогаешь нам? Людям? – осторожно поинтересовалась Энира, пока Темный выписывал по кругу незнакомые символы, водя пальцем в воздухе, в то время как на полу, волшебным образом, рисовались синие закорючки.

Харгот продолжал сосредоточенно расчерчивать магией камень, так что лира подумала, что он и вовсе не собирается ей отвечать. Но как только ученый закончил свое, очевидно, очень важное действо, лабораторный купол огласил его низкий голос:

– Я нэ жэлаю жить в мирэ, который хочэт построить Шикоба, – сел он напротив Светлой, поджав под себя босые длинные ноги в гладких серебряных шальварах. – Мы нэ достойны стать Хозяевами Эвы. Мы нэ марлогронты. В нас слышком много чувств. Плохих чувств. Марлогронты жили с позыции рациональности. А фархаров очэнъ часто ослэпляют эмоции. Мы унычтожили иллыров. Этому нэт прощения. За это нужно наказывать. Нам повэзло, что Хозяева канули в лэту.

– И ты не боишься идти против Шикобы? А если он узнает?

Харгот равнодушно пожал плечами.

– Нэт. Нэ боюсь. Послэ смэрти иллыров, я понял, что боятъся мнэ болъшэ нэчего. Моя душа умэрла вмэсте с ными, – ни один мускул на его лице не дрогнул, словно душа его и впрямь умерла. – А тепэрь, закрой глаза, Эныра. Я введу тэбя в поток Сайхуры. Ты почувствуешъ мощный прыток энэргии. Нэ пугайся. Тэбе понадобятся силы. Нэ извэстно, что уготовил тэбе Шикоба, дабы заполучить магию иллыров.

Энира послушно закрыла глаза. Томительные минуты ничего не происходило. Неожиданно спину обдало холодом, который медленно начал расползаться по плечам, рукам, ногам, шее и голове. Когда появилось ощущение ледяного кокона, тело наполнилось необъяснимой радостью. Она всё росла и росла, грозя разорвать Эни на миллион веселых кусочков. Не сдержавшись, Светлая рассмеялась.

– Нэ поддавайся, – спокойно, но всё же громко, чтобы перекричать смех, скомандовал Харгот. – Концэнтрируй в сэбе энергию, а нэ выплескивай ее.

Энира попыталась сконцентрироваться, вот только она просто лопалась от переизбытка непостижимого куража.

– Не могу, – хохотала лира так, что из глаз лились слезы.

– Ты можэшь, – уверенно надавил ученый. – Будь достойна Силы зациклэнного на тэбе марлогронта.

Эти слова веселья поубавили. В голове всплыло изуродованное лицо Тайхара. Продолжая хихикать, Энира начала концентрироваться сначала на его образе, чувствуя, как безудержная сила радости превращается в тугой мощный шар, где-то в районе груди. Момент, и магический Источник будто втянул в себя эту прорву энергии, вырывая из лиры рваный выдох. Как только это произошло, вся пьянящая радость бесследно исчезла. Сила наполняла, растворяясь в Источнике.