Четыре властелина бриллианта. Тетралогия
Шрифт:
– Ревность?
– Зависть. Чужие плоды всегда слаще. В эмоциональном отношении ей лет восемь или девять. А казенные психиатры просто подавили ее самомнение и часть активного воображения, только и всего.
– Скажите, ей ввели запрет на насилие? Вы сказали, что это стандартная процедура.
– Да, но можно ненадолго преодолеть его. И очень многое успеть за какой-нибудь час: она не собирается вредить Дилан, опасаясь вашего недовольства. Кроме того, она уверена, что рано или поздно вы оставите Дилан. Она готова ждать. Я вижу для нее только одну возможность кому-либо навредить.
– И в чем же она заключается?
–
Я усмехнулся, почувствовав себя лучше:
– Этого, конечно, не случится.
– Конечно, – согласился Дюмоний.
Торпеды переправили в Эмисэйл, мои “игрушки” были уже готовы. Убедившись в надежности Санды, я взял ее однажды с собой и убедился, что Эмисэйл был спланирован так же, как Хроясэйл. “Этого следовало ожидать, подумал я, – отделение построено той же корпорацией и для тех же целей”.
Разумеется, на каждом шагу там охрана и электронные системы безопасности. В основном предназначенные для складов.
Санда, как и все цербериане, хорошо плавала. Оно и понятно – если вы живете в гигантских деревьях с вечным океаном внизу, то плавать учитесь с колыбели.
Мы пользовались обычными аквалангами, чтобы на случай подводных устройств, реагирующих на воздух, выходящий из механических дыхательных приборов или средств передвижения под водой, все выглядело невинно. Начав с расстояния около двухсот метров от причалов, мы сумели подобраться к кораблям, осматривая их подводную часть. Вблизи причалов мы обнаружили датчики. Но они не помешали нам осмотреть все на расстоянии – вся прибрежная зона освещалась подводными прожекторами и хорошо просматривалась.
Не очень понятно – неужели Лару опасался диверсий со стороны моря? Ведь органические роботы, что гораздо важнее, должны были поступать на новую посадочную площадку из космоса. Зачем кому-то нападать на причалы?
Но как бы там ни было, а на следующую ночь мы с Сандой вернулись, прихватив сумку с моими миниатюрными индикаторами. Мы сумели быстро и бесшумно укрепить их не только на боевых кораблях, но и на самых больших траулерах.
Операция прошла так гладко, что Санда была даже немного разочарована. Что за приключение, если это так же просто, как переписка на машинке?
Мои магнитные устройства были отрегулированы так, что их можно было включать дистанционно – с наших кораблей, когда мы оказывались поблизости во время обычных рейсов. Никто в команде, конечно, не знал об этом. Но я не мог проконтролировать, когда дефектные торпеды доставят на корабль для боевого использования. Оставалось заниматься текущими делами и ждать. Я просто надеялся, что, когда “неприятности” произойдут и раздадутся загадочные взрывы, информация об этом придет и ко мне...
Как известно, лучший способ добиться желаемого – создать ситуацию, в которой противник приглашает вас к себе и приказывает выполнить именно то, что вам в первую очередь необходимо. В моем случае простейший путь в неприступную крепость – это приглашение от ее хозяина...
Глава 14 СВЕДЕНИЯ ОБО МНЕ, КОЕ-КАКОЙ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ДОСТИЖЕНИЯХ
Дилан начала лечиться у Дюмония, и я ходил к врачу вместе с ней. Убеждал, что люблю ее несмотря ни на что. И я не кривил душой. Я хотел, чтобы она была счастлива. Но сначала
Конечно, я тоже подвергался определенному воздействию психиатра, но это меня не беспокоило. Мой прежний опыт позволял мне усилием воли входить в такое состояние, в котором психиатр извлекал только “разрешенную” мною информацию. Поскольку дело шло в основном о моих чувствах к Дилан, я был довольно спокоен. Однако во время второго визита я испытал настоящее потрясение.
– В ваше сознание заложены два внешних командных импульса, – заметил Дюмоний. – Вы о них знаете?
– Только об одном, – встревожился я. – Это новый процесс, который испробовали на мне, чтобы помочь акклиматизироваться здесь.
Он кивнул:
– Я догадался. Но существует еще один.
– И что же это такое?
– Похоже, содержит имя, – произнес он невозмутимо, словно речь шла о чем-то обыденном. – Наверное, команда убить Ваганта Лару. Ну, побудить вас так его ненавидеть, чтобы захотеть убить. Очень тонкая работа... Интересно, теперь каждый новый ссыльный отправляется сюда с такой обработкой? Впрочем, не мое дело... Вы ведь не страдаете агрессивностью! А время от времени всем нам хочется кого-то убить, но лишь единицы идут на это. У вас ведь нет особых причин убивать его?
– Нет, – спокойно ответил я. – Я никогда не встречался с этим человеком и не слышал о нем до ссылки на эту планету.
– Ну, хорошо. А второй импульс и вовсе странный.
– То есть?
– Это приказ о связи при любой возможности и после этого все забывать. Вы понимаете?
Разумеется, я моментально сообразил, в чем дело: как же это я ни разу не задумался об этом! Сукины дети! А как еще им следить за мной на Цербере? Органический передатчик прекратил работать в тот момент, когда я поменял свое тело...
Ответ лежит на поверхности: поблизости должны быть и другие агенты. Сколько раз кто-то из них может подойти ко мне, когда я, например, прогуливаюсь в одиночестве, и напомнить психоимпульсом о необходимом сеансе связи? Отвести к передатчику или к какому-то другому устройству, чтобы я послал “сообщение” моему второму “я”, куда-то за пределы Ромба...
– Кажется, все ясно, – сказал я. – Да, раньше я работал с высокопоставленными особами. Значит, им нужна гарантия – кодирование в основном, чтобы я...
Он вежливо улыбнулся и перебил меня:
– Вы шпион, не так ли? Агент Конфедерации. Не смотрите так удивленно. Не вы первый и не вы последний. Я не собираюсь выдавать вас. Даже сделай я это – ничего бы не изменилось. А ваша психика подтверждает, что вы весьма независимая личность. Так что Цербер и даже Дилан изменили вас мало.
Я откинулся на кресле и вздохнул:
– Как вы догадались?
– Я понял это сразу. Квин Занг – женское имя. Вы прибыли в женском теле. Но не были женщиной – только то короткое время, когда столь блистательно внедрились сюда. Результаты сканирования мужского и женского сознаний различны. Вы бы этого не заметили, а я – эксперт. И живу в мире, где такие обмены происходят постоянно. Однако ваш случай особый. И я пришел к выводу, что Конфедерация научилась наконец делать то, что мы производили естественным путем.