Четырёхлистник или Теория Невероятности
Шрифт:
Она миновала дверь завкафедрой по лечебной физкультуре людей и животных Геркулеса Самсона Далиловича и дверь профессора астролингвистики, завкафедрой зооастромагии и судьбонавигации Скорпионского Льва Козероговича, который уже месяц находился в командировке во Всемирной обсерватории, чему несказанно радовались его студенты, которым Лев Козерогович поставил автоматический зачет по всем знакам, и наконец Алька остановилась перед дверью с устрашающей надписью "ЛЮДОЕД" под фамилией владельца кабинета.
Как
Алька очень смело постучала в дверь и, услышав "Входите!", зашла в кабинет людоеда.
– А-а! Принцессочка моя дорогая пришла! Не забываешь старика, душечка?
– Варфоломей Чингисханович невысокий, толстый, лысый и добродушный поднялся из-за стола и улыбался ей навстречу. До появления Альки он проверял билеты на экзамен, думая, какой вопрос потруднее туда вписать.
– Здравствуйте.
– Ну что моя деточка такая грустная, сбежала от своей каменной леди?
– с нескрываемым удовольствием прогудел оперным басом профессор.
– Я тебе давно говорил, переходи ко мне...
– Варфоломей Чингисханович, ну почему леди Агата так не одобряет Теорию невероятности?
– Алька подняла на людоеда огромные вопрошающие глаза.
– Леди Агата матеомагистр! Она не может матеомагическую теорию не одобрять, - с легкой иронией заметил профессор Калигула.
– Она не одобряет, деточка, твой выбор темы. Я не ошибаюсь?
– Но ПОЧЕМУ?
– Да потому, что ты хочешь написать формулу чувств, ты хочешь написать развитие параметра первого встречного по Кольцу...
– Вообще-то, я думала, по спирали...
– Ну-ка, ну-ка, посмотрим...
– Варфоломей Чингисханович погрузился во внимательное изучение Алькиных записей по дипломной работе.
– Нет-нет, деточка, это именно по Кольцу. Любопытно... и какую же переменную ты предлагаешь сюда вставить?
– Я хотела кельтский эпюр, - несмело проговорила Алька, не поднимая глаз на профессора.
–
– Но ведь чувства развиваются по спирали.
– Но ты настаиваешь на прогнозируемом результате, это и выходит немного за рамки Теории невероятности.
– Да, но я хотела описать формулу развития...
– Ты ведь задаешь социологические параметры, это и не нравится кафедре чистой матеомагии.
– Я готова перейти на вашу кафедру!
Варфоломей Чингисханович как бы в испуге заломил пухлые руки, но в уголках его маленьких глазок светилось лукавство:
– Не надо жертв, моя рыбонька! Не надо таких поспешных разрывов, сжиганий мостов! Будем человечны. Будем терпимы, - он взял девушку за плечо и сказал, доверительно понизив голос: - Алечка, я думаю, твоя тема интересна, напишем диплом в рамках Теории невероятности и специализироваться пока будешь по матемагии. Ведь это твое призвание?
– Я тоже так думала, - раздраженно заметила Алька, - до сегодняшнего утра!
– Не переживай, моя рыбка. Я думаю, не стоит тебе так уж сразу уходить с кафедры и разрывать все отношения с твоей научной руководительницей. Хотя, откровенно говоря, она, конечно, ведьма, хоть и с дипломом.
– Но ведь я тоже хотела быть такой.
– Но ты будешь очаровательной ведьмой!
– людоед расплылся в улыбке.
– В общем, я посоветуюсь с нашими учеными мужами, и даже если леди Агата будет нам оппонировать и мнения разделятся, думаю...
– Я в любом случае хотела попробовать.
– Ты готова написать социологическое исследование?
– Да, я хотела бы.
– Хорошо, я тебя поддерживаю. Можешь быть уверена, я достану разрешение.
– Варфоломей Чингисханович!
– Алька кинулась на шею профессору людоведения и звонко чмокнула его в щеку.