Чингисхан. Великий завоеватель
Шрифт:
Таким образом, по величине расового биохимического коэффициента народы Европы и Азии можно разделить на три типа, соответствующих их месторазвитиям, а именно: 1 — европейский тип с показателем выше 2,0; 2 — азийский тип с показателем 1,0; 3 — промежуточный тип, который мы могли бы обозначить как тип современной России с коэффициентом 1,0–2,0; сюда относятся и русские с индексом 1,3, близким к индексу чисто азиатских групп.
Распространение русских на восток было связано с обрусением целого ряда туранских племен; сожительство с туранцами красной нитью проходит через всю русскую историю. Сопряжение восточного славянства с туранством есть основной факт русской истории.
У великороссов и вообще народов северо-восточной России примесь больше монгольско-угро-финской крови, у племен юго-восточной России — тюрко-татарской; отсюда и отличительные признаки в народных
Не останавливаясь на кровном слиянии восточных славян с монголо-туранскими народами современной России, которое никем не оспаривается, коснемся лишь бегло «восточного влияния» на характер, психику и культуру восточных славян. [314]
314
Трубецкой Н.С. К проблеме русского самопознания.
Обитатели Подонья, уже в те времена отличавшиеся от прочего русского народа большей воинственностью, после покорения Руси были привлечены монголами к военно-полицейской и пограничной службе, составив, таким образом, нечто вроде служилого сословия, освобожденного от тягловой и податной повинности. При этих условиях своей службы и быта донцы, естественно, должны были много заимствовать у монголов. Участвуя с последними в походах и экспедициях, они еще более закалились в боях, вели полукочевой образ жизни, живя в землянках, шалашах и «турлучных домах», которые в случае надобности не жаль было бросить.
Эти жители Подонья — бродники, как они тогда назывались, — в административном отношении управлялись иначе, чем остальная Русь: само население избирало своих десятников и сотников, которые только утверждались монгольским губернатором — «баскаком». Ввиду доверия, которым пользовалось у монголов население Подонья, как служилое сословие, ему было предоставлено право избирать трех кандидатов на должность баскака, из которых хан назначал одного по своему выбору.
В качестве боевого строя донцы усвоили монгольскую лаву, из одежды, снаряжения и вооружения монголов они заимствовали у них седло, нагайку, чекмень, посеребренный пояс, лук, саблю, пику. Правоверный старый казак-донец и теперь носит серьгу в ухе, как носили монголы тогда и носят теперь калмыки. У монголов серьги носили не только простолюдины, но и офицеры и сам хан, как можно видеть теперь на портретах ханов. Бунчук и курень — прямое наследие Чингисхана, который имел бунчужное знамя, а войско у него еще до новой военной организации делилось на курени по 1000 человек, как объявлено в главе III.
Самое слово «казак» тюркского происхождения, значит «всадник». В Золотой Орде имелась область, носившая название Казакстан; то же название мы встречаем сейчас в числе наименований республик СССР.
Из всех славянских типов казак антропологически и психологически ближе всего подходит к калмыку, т. е. монголу. Это родство подтвердилось в факте перехода калмыков в 1917 году в казачество, ликвидированное наступившей революцией.
Восточные славяне (великорусы, малороссы и белорусы) на заре своей истории приобщились к византийской культуре, главным образом духовной ее части, и она дала хорошие плоды на русской почве, в то время как с Запада никак не прививалось восприятие его культуры. Западные товары привозились, покупались, но не производились. Мастера выписывались, но не с тем, чтобы учить русских людей, а только чтобы выполнять заказы. Иногда переводились книги, но они не порождали соответствующего роста национальной литературы. Так было до прихода монголов, с какого времени началось влияние монголосферы. Ни варяги, ни византийцы не смогли дать русским государственность и великодержавность, которые выковывались в суровой школе, называемой по неосознанию ее роли «монгольским игом». Оно продолжалось двести с лишком лет; [315] столько же приблизительно времени прошло между формальным освобождением Москвы от монгольского владычества и Петром Великим. С него началась усиленная европеизация дотоле национального русского государства, и этот период продолжался также около 200 лет, закончившись революцией. Таким образом, начиная от прихода монголов, каждый двухсотлетний период составляет один этап в истории России.
315
См.
Ни Запад, ни Византия со своими традициями не исчерпывают культурный или этнографический облик русской народной стихии. Эта стихия и не чисто «славянская», как думают в русском образованном обществе. Культура в смысле общего запаса культурных ценностей, удовлетворяющих материальные и духовные потребности данной среды, в которой всегда жил русский народ, с этнографической точки зрения представляет из себя совершенно особую величину, которую нельзя включить без остатка в какую-либо широкую группу культур или «культурную зону». Эта культура есть сама особая зона, где принимают участие, кроме русских, и «иногородцы» [316] — угро-финны и тюрки Волжского бассейна. Эта культура соприкасалась на Востоке и Юго-Востоке с тюрко-монгольской «степной» культурой, а через нее связывалась с древними культурами Азии. Связь же на Западе была только с зачаточной культурой «балканских славян», на которой тоже сказывалось общетюркское влияние.
316
Следует, видимо, читать «инородцы». (Ред.)
Влияние Востока на русскую стихию ярко сказывается в народном художественном творчестве. Значительная часть великорусских народных песен, стариннейших обрядов и свадебных составлены в так называемой «пятитонной» или «индо-китайской» гамме, т. е. как в мажорном звукоряде, с пропуском четвертой и седьмой ступеней. [317] Эта гамма существует как единственная у тюркских племен бассейна Волги и Камы, у башкир, у сибирских татар, у тюрков Туркестана, у всех монголов. В Сиаме, Бирме, Камбодже и остальном Индо-Китае она господствует и сейчас. Эта непрерывная линия с Востока обрывается на великороссах.
317
Например, на черных клавишах рояля написан романс Рахманинова «Сирень».
Такое же своеобразие представляет и другой вид «ритмического искусства» — танцы. В то время как на Западе они отличаются обязательным наличием пары — «кавалера и дамы», — танцующих одновременно и держащихся друг за друга в разных «па», в танцах русских и восточных ничего подобного нет. Танцуют в одиночку, а когда изредка и парой, то не обязательно наличие «дамы», танцевать могут два кавалера (а в восточных танцах почти исключительно), танцевать могут и по очереди двое, так что эротический элемент соприкосновения не играет в них такую видную роль, как в западных танцах. Движениям мужчины дается простор для импровизации. Стремление к неподвижности головы заметно, особенно у женщин, при движении не только ног, как в западных танцах, но и талии и выше ее. В чисто восточных, например, монгольских танцах ноги движутся на носках, под ритм, а танцуют выше талии: тело и руки. Красота танца на Востоке не в «па», выделываемых ногами, а в гибкости, пластичности движений корпуса и рук. Подобно восточным танцам, русский танец носит скорее характер состязания в ловкости, гибкости и ритмической дисциплине тела.
Стиль русской сказки имеет аналогию со стилем сказок тюрков и кавказцев. Русский эпос по своим сюжетам связан с «туранским» и степным «ордынским» эпосом.
Таким образом, в этнографическом отношении русский народ не является исключительно представителем «славянства».
В народном характере русских, безусловно, есть какие-то точки соприкосновения с Востоком. То братание и взаимное понимание, которые так легко устанавливаются между нами и этими «азиатами», основаны на этих невидимых нитях расовой симпатии. Русский национальный характер, хотя и отличается от угро-финского и от тюркского, но решительно не похож на национальный характер других славян.
«Целый ряд черт, которые русский народ в себе особенно ценит, — говорит Н.С. Трубецкой, — не имеет никакого эквивалента в славянском моральном облике.
Наклонность к созерцательности и приверженность к обряду, характеризующие русское благочестие, формально базируются на византийских традициях, но тем не менее совершенно чужды другим православным славянам и скорее связывают Россию с неправославным Востоком. Удаль, ценимая русским народом в его героях, есть добродетель чисто степная, понятная монголам и тюркам, но непонятная ни романо-германцам, ни славянам».