Чингисхан
Шрифт:
Чингисхан предписывал своим полководцам придерживаться традиционной ордынской тактики ведения боя. Она сводилась к последовательному осуществлению ряда операций. Сначала к дезориентации противника путем имитации якобы беспорядочного бегства монгольских воинов. Потом к провоцированию перехода противника в контрнаступление и наконец к организации окружения его армии, оказавшейся из-за этих маневров в ловушке.
Готовясь в поход, Чингисхан не всегда трубил большой сбор. Сначала разведчики, лазутчики и шпионы доставляли ему важную информацию о новом противнике, дислокации и численности его войск, маршрутах передвижения. Все это позволяло императору определить дальнейшие действия и быстро реагировать на поведение врага.
Величие полководческого таланта Чингисхана состояло и в том, что он умел менять свою тактику в зависимости от сложившихся обстоятельств. Когда его войска начали
В своей ставке Чингисхан проживал в желтом шелковом шатре. По одну сторону от него стоял привязанный к золотому приколу белый жеребец по кличке Сэтэр. Он никогда не знал седока. Согласно толкованию шаманов, во время походов императора на этом белоснежном коне ехал невидимый могучий бог войны Сульдэ, покровитель монгольского войска, который вел монголов к великим победам. Рядом с Сэтэром было прикреплено высокое бамбуковое древко со свернутым белым знаменем Чингисхана. По другую сторону шатра был привязан всегда оседланный широкогрудый Найман, любимый боевой конь императора. Вокруг шатра располагались дозором таргауды – закованные в броню, с железными шлемами на головах телохранители. Они следили за тем, чтобы ни одно живое существо не приблизилось к месту обитания Великого правителя. Миновать заставы часовых и пройти к походному императорскому жилищу могли лишь те, кто имел особые золотые пластинки с изображением головы тигра.
Поодаль от шатра рассыпались кольцом черные и рыжие шерстяные юрты. Это была стоянка тысячи избранных гвардейцев Чингисхана. Всех их он отбирал лично, и они всегда полностью оправдывали его доверие. Эти избранники имели особые привилегии, в частности, рядовой гвардеец считался чином выше армейского тысячника.
Следует отметить, что в свой аппарат управления ордой и армией Чингисхан назначал самых верных и преданных нукеров, которых ценил даже выше своих братьев. Командование армией и охраной орды было поручено трем лучникам. Эти лица в качестве знаков власти должны были носить лук и стрелы. В их числе был младший брат Боорчу – Оголай-черби. К трем меченосцам относился и младший брат самого Чингисхана – Хасар. Четыре нукера были назначены разведчиками-гонцами. Они исполняли личные поручения императора. Кстати, как уже упоминалось, связь в орде была налажена очень четко. На главных путях своих владений Чингисхан устроил почтовые посты, где всегда были наготове гонцы и кони для перевозки ханских приказов. На почтового коня надевались ремни с бубенчиками, чтобы встречные давали ему дорогу.
Воинская слава Чингисхана неразрывно связана с именами его талантливых полководцев. Всю жизнь его будет сопровождать друг детства Боорчу, который со временем стал первым «маршалом» монгольской армии. Мухали поможет императору завоевать Северный Китай. Особой славой покроют себя не менее известные военачальники Джэбе и Субутай, а от имен Хубилая и Джелме у любого противников стыла кровь в жилах. Каждый из них был незаурядной личностью, отличаясь от других чертами характера и воинскими навыками. Намеренно окружая себя различными по темпераменту и жизненному опыту людьми, Чингисхан высоко ценил и умело использовал как эти отличия, так и то, что было для них общим – верность и преданность своему императору. К примеру, Субутай, происходивший из племени урянхаев, был чрезвычайно
Обернувшись черным вороном, буду вместе с тобою подчищать все, что снаружи». Говоря о таланте своего полководца, Чингисхан подчеркивал: «Субутай – опора и щит. В кровавых боях все силы свои отдает на службе моей семье. Я очень ценю его». Допустим, Субутай не обладал пылкостью характера Джэбе и его страстью к приключениям – в его действиях скорее преобладал точный расчет и прагматичность, – но, воюя вместе, они удачно дополняли друг друга.
А вот как характеризовал этих полководцев непримиримый соперник Чингисхана Джамуха: «Это четыре пса моего Темучина, вскормленные человеческим мясом; он привязал их на железную цепь; у этих псов медные лбы, высеченные зубы, шилообразные языки, железные сердца. Вместо конской плетки у них кривые сабли. Они пьют росу, ездят по ветру; в боях пожирают человеческое мясо. Теперь они спущены с цепи, у них текут слюни, они радуются. Эти четыре пса: Джэбе, Хубилай, Джелме, Субутай».
Итак, благодаря Чингисхану в начале XIII столетия монгольская армия, составлявшая более 300 тысяч человек, превратилась в одну из сильнейших армий мира – со строгой иерархией, своей стратегией и тактикой, направленной единственно на завоевание новых владений. Характерной чертой ее завоевательной политики было разрушение поселений и городов на захваченной территории, и поголовное истребление непокорных племен и народов, осмелившихся защищаться с оружием в руках. Такая огромная военная машина, конечно же, не могла долго простаивать без дела. Поэтому буквально через полгода после воцарения на императорском престоле Чингисхан задумал новый масштабный поход, конечной целью которого было покорение Китая. Он отлично понимал, что эта война будет очень сложным предприятием. Поэтому ему нужно было обеспечить себе надежный тыл, обезопасив восточную границу Монгольской империи путем захвата тангутского государства Си Ся.
Покорение тангутского царства
До войны с Чингисханом тангутское государство существовало уже 200 лет. Оно занимало обширные земли в верхнем и частично среднем течении Желтой реки, было прочно организовано и богато. Тангуты кичились перед монголами своей высокоразвитой культурой, собственной письменностью.
План разграбления этих земель был продиктован также давно вынашиваемой Чингисханом местью тангутам за то, что в свое время они укрывали его врага – Сангума, сына Тоорил-хана. Монголы уже трижды разоряли Тангутское царство в 1205-м, 1207-м и 1209 годах. В первом походе Чингисхан лично не участвовал. А вот во втором, когда монголы вторглись в центральные районы государства, он не только тщательно спланировал операцию, но и присутствовал на поле боя. Поводом для нападения послужил отказ тангутов платить монголам дань и признать свою вассальную зависимость от императора. Тогда монгольские войска закрепились в Алашаньских горах у крепости Валохай (Уйра-ка). Начиная с зимы 1207 и вплоть до лета 1208 года они грабили соседние селенья и кочевья тангутов.
Одновременно с этим сын Чингисхана Джочи был послан с войсками для покорения других племен. В результате монголам подчинились буряты, «тумен-киргизы», ойраты и уйгуры.
Последние оказали императору большую помощь в завоевании тангутского государства. Союз с уйгурами занимал важное место в стратегических замыслах Чингисхана, поскольку обеспечивал надежное прикрытие правого и западного флангов в будущей войне.
Тангутская столица Нинся располагалась на реке, между Ордосской и Алашаньской степями. Это был оазис древнейшей культуры. Посредством созданной китайцами сложной системы искусственных каналов город был обводнен и хорошо обустроен. Он считался важным торговым центром. Особенно славились вывозившиеся отсюда ткани и верблюжья шерсть. Именно здесь Чингисхан впервые познакомился с оседлой цивилизацией.
Столица была настоящей крепостью, укрепленной на китайский манер. Взятие ее монгольским войском кочевников представлялось очень трудной задачей. Наездники не могли подвергнуть город правильной осаде, а необходимых для этого военных машин и приспособлений у них тогда еще не было. Гений Чингисхана подсказал ему удивительную идею. Он решил изменить течение Желтой реки. Однако план не удался, поскольку в его войсках не нашлось инженеров-саперов. Тем не менее, император нашел другой выход. Дело в том, что все города тангутов были караванными торговыми центрами на древнем Шелковом пути из Китая в Персию. Перекрыв дороги к городам монголы прервали торговый обмен государства и разорили его.