Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть
Шрифт:
Со времени ранения Тимур получил прозвище Тимурленг, т. е. Тимур-Хромец («хромец» по-персидски — ленг, а по-тюркски — аксак), в европейском произношении — Тамерлан.
Другая важная веха в биографии Тимура — 1370 г. Весной этого года произошло восстание против верховного эмира Мавераннахра Хусайна, причем во главе недовольных эмиром Хусайном стал сам Тимур. Восставшие осадили Балх, где укрепился эмир, и овладели городом, который служил резиденцией Хусайна. Верховный эмир Мавераннахра был схвачен и казнен. Там же, в Балхе, 9 апреля 1370 г. группой военачальников Тимур был провозглашен верховным правителем Мавераннахра. Спустя некоторое время был созван курултай, на котором уже все эмиры, вельможи и должностные лица страны принесли присягу новому правителю. Дальнейшая история западной части Чагатайского государства сложилась так, что в Мавераннахре возникла династия Тимуридов,
В Туркестане и Дешт-и Кипчаке право Чингизидов на власть оставалось непререкаемым долгое время, оказывая огромное влияние на идею суверенности политических образований. Тимур был сторонником монгольских традиций и ревнителем прав монгольских ханов-чингизидов. Став полновластным правителем государства, он тем не менее принял только титул эмир, ханского титула никогда не носил, как и его предшественники, возводил на престол подставных ханов из Чингизидов и называл себя представителем «обладателя престола» ( сахиб ат-тахт). Придаваемый ему в некоторых документах (например, грамота из Сыгнака) ханский титул — «эмир Тимур-хан», как установил В. В. Бартольд, является поздней подделкой. На своих монетах и в своих письмах к иностранным монархам он везде называл себя «эмир Тимур Гурган». Эмир(собственно — амир) — арабское слово и соответствует здесь тюркскому бек (бег, бий) и монгольскому нойон. Гурган— монгольское слово и означает «зять»; со времени Чингиз-хана это нарицательное имя превратилось в почетное прозвание, титул лиц, женатых на царевнах из дома Чингиз-хана. Царевичи дома Тимура носили титул мирза(сокр. от амирзаде — «сын эмира»).
Тимур в качестве руководящей идеи своего правления использовал персидский девиз — расти ва русти(«справедливость и сила»). Девиз помещался на печати и на перстне Тимура.
Одержав победу над верховным эмиром Хусайном, Тимур первым делом сделал то же самое, за что он обвинял своего предшественника: он создал для себя укрепленную столицу в Самарканде с крепостными стенами и цитаделью, где построил дворец-замок Кок-Сарай, который как при самом Тимуре, так и при его преемниках преимущественно служил казнохранилищем и государственной тюрьмой.
Создание укрепленной столицы в нарушение Ясы Чингиз-хана вызвало заговор эмиров кочевых племен против Тимура и некоторые смуты в стране, но они были подавлены, виновники наказаны. Еще некоторое время Тимуру пришлось вести борьбу за власть с эмирами арлатов, джалаиров и каучинов, пользовавшимися особенным влиянием среди чагатаев, причем самыми упорными врагами Тимура были джалаиры. Опираясь главным образом на барласов, а также на эмиров племени найман и дуглат, Тимур в конце концов одержал верх и окончательно укрепил свою власть в западных частях Чагатайского улуса.
Хотя теперь Тимур располагал достаточной силой, чтобы подавить племенной мятеж, продолжала существовать реальная угроза его положению, и исходила она не от отдельных личностей, а от политической системы как таковой. Таким образом, Тимур был просто вынужден разрушить прежнюю политическую систему — вытеснить местную автономию государственной централизацией, превратив активную племенную конфедерацию в слепо преданную ему армию.
Первым шагом в этом нелегком деле было создание преданного корпуса военачальников, подчиненных лично Тимуру. Новую элиту (общей численностью несколько сот человек) составили ближайшие сподвижники Тимура и представители его семьи. Постепенно Тимур заменил этими людьми прежнюю племенную аристократию, отстранив таким образом последнюю от реальной власти. Так, в годы правления Тимура (1370–1405) система распределения областей между главами сильных родов была упразднена и в западной части Чагатайского улуса восстановлено прежнее, действовавшее еще до Кебек-хана (1318–1326), деление государства на уделы между представителями одного правящего рода.
Одновременно создавались отряды войск специального назначения под командованием ближайших сподвижников и родичей Тимура. Состав воинских контингентов Тимура был различен, но главной его опорой были все те же тюркские кочевые племена Чагатайского улуса — чагатаи, по своему внешнему виду более походившие на монголов, чем на мусульман: чатагаи носили косы и особый головной убор.
Тимур, однако, не чувствовал себя в безопасности. Прежде всего ему необходимо было быть уверенным, что против него не выступит новая элита. Чтобы обезопасить себя, Тимур применил тот же способ, что и для создания государства. Объединив под своим началом население западной части Чагатайского улуса, Тимур задумал объединить и соседние области. С этой целью в начале семидесятых годов XIV в. он начал серию военных походов, сначала против ближайших соседей, а после 786/1384–1385 г. предпринял
105
Manz B. F.The rise and rule of Tamerlane. Cambridge, 1989; Ismail Aka.Timur ve devleti. Ankara, 1991.
Тимур, несомненно, был государем от природы и обладал многими выдающимися достоинствами, такими как, например, честь, благородство, познания в науке. Стоит напомнить, что Тимур не получил образования и, по свидетельству Ибн Арабшаха, не знал даже грамоты, тем не менее, кроме тюркского языка, он знал персидский и понимал по-монгольски. Беседуя с учеными и слушая своего придворного «чтеца рассказов» ( киссахан) Маулана Абида, Тимур приобрел познания в нескольких науках, так что своей осведомленностью в вопросах истории смог удивить одного из выдающихся арабских историков того времени — Ибн Халдуна. Подробности мусульманского вероучения были усвоены им настолько, что он мог следить за религиозными прениями и даже принимать в них участие. Архитекторы при возведении построек должны были руководствоваться художественными замыслами Тимура. По словам историка Хафиз-и Абру, современника и служителя его двора, Тимур никогда в жизни не отличался страстью к крепким напиткам. Из всех удовольствий, которым предаются в свободное время властители, Тимур охотно занимался охотой, игрой в нарды (кости), особенно игрой в шахматы, причем достиг в ней большого искусства. И в военном деле Тимур был знатоком необыкновенным и даже новатором, а также отличался большим государственным организаторским талантом.
Царственный облик Тимура был прекрасен, даже будучи калекой, он был велик и внушал покорность. Тимур обладал громким голосом и говорил с твердой решительностью, не терпел фальши, предпочитал правду, какой бы ни была она горькой; у него были стальные нервы и полное самообладание: он не терял бодрости при неудачах и не радовался при успехах. Тимур любил смелых и храбрых воинов, благодаря которым он «переворачивал вершины гор», и был удачлив в высшей степени. Так пишет о Тимуре его заклятый враг — Ибн Арабшах, который двенадцатилетним мальчиком был взят в Дамаске в плен Тимуром и увезен в Самарканд; впоследствии Ибн Арабшах вернулся на родину, оттуда перебрался в Египет и написал там в 1436–1437 гг. книгу, посвященную жизни и деяниям Тимура.
Из того, что известно специалистам о словах и поступках Тимура, В. В. Бартольд вывел заключение, что действия Тимура-правителя объясняются тремя принципами: династическим, религиозным и военным.
Суть династического принципа заключалась в следующем. Жизнь потомков и ближайших родичей Тимура не должна была подвергаться опасности и была неприкосновенной, даже если они с оружием в руках выступали против Тимура.
Суть религиозного принципа заключалась в следующем. Краеугольным камнем политики Тимура было открытое уважение к религии и ее представителям, особенно к саййидам(потомкам дома пророка Мухаммада). Саййидам, как и потомкам самого Тимура, гарантировалась неприкосновенность жизни. Войскам было запрещено грабить и захватывать в плен саййидов и ученых теологов. Если саййиды совершали враждебные действия по отношению к Тимуру, то подвергались обычно только переселению в другие области или изгнанию из страны.
Суть военного принципа заключалась в следующем. Тимур следовал традициям Монгольской империи и очень высоко ставил военную науку и государственное управление Чингиз-хана; в его войске господствовали монгольские порядки. Тимур оправдывал свои завоевания тем, что считал себя восстановителем порядка Монгольской империи, — нарушенного ее распадом.
Тимур совершил великое множество походов. Многие его походы имеют названия: например, «Поход Тимура на Хорезм в третий раз» (1376), «Четвертый поход Тимура против Джете» (1376) и т. п., а продолжительные походы в страны Ближнего и Среднего Востока носят такие название: «трехлетний» ( йуриш-и сесала) — с 1386 г., «пятилетний» ( йуриш-и панджсала) — с 1392 г., «семилетний» ( йуриш-и хафтсала) — с 1399 г. Область походов Тимура обнимает огромный регион: на северо-востоке до Иртыша, на юго-востоке до Дели, на северо-западе до Ельца в Рязанской земле, на западе до Средиземного моря. Но Тимур присоединил к Мавераннахру только Прикаспийские области, Персию, Афганистан и Месопотамию, другие же районы не были присоединены к его государству. Его походы в страну Джете (Моголистан), Дешт-и Кипчак (Золотая Орда), Сирию, Индию и другие регионы имели характер опустошительных набегов.