Число зверя
Шрифт:
– Глупцы! – прогремел, отдаваясь эхом, его голос. – Вы действительно верите, что можете тягаться со мной?
Анфузо, явно глубоко потрясенный, ответил:
– Ему нельзя позволить одолеть нас. Прикажите ему покинуть тело Фраттари, Пауль!
Пауль снова сел, сосредоточился на ухмыляющемся лице, которое почти ничем не напоминало лицо старого Фраттари, и произнес те же слова, которые недавно сказал Анфузо:
– Я приказываю тебе, Янус, именем Отца, Сына и Святого Духа покинуть это тело и эту душу!
Затем он громко прочитал «Отче наш». Дойдя до середины молитвы,
– И остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим…
И замолчал. Шатаясь, Пауль вскочил и попытался выдавить то, что находилось у него в горле. Только теперь он заметил, что руки его давно уже сомкнулись вокруг шеи и что он сам перекрывает себе доступ воздуха. Он хотел разжать руки, но не сумел. Они словно приклеились и продолжали душить его.
Анфузо соскочил с дивана, склонился над Фраттари и снова сунул ему под нос распятие.
– Я приказываю тебе, Янус, именем Отца, Сына и Святого Духа покинуть это тело и эту душу!
Когда Анфузо начал читать «Отче наш», Пауль вернул контроль над собой. Он оторвал руки от шеи, с трудом сделал жадный вдох и уставился на свои пальцы, как на что-то чужое, как на исполнителей чужой воли.
И так оно и было, подумал он. Когда Пауль осознал, насколько близко он был к тому, чтобы покончить с собой под влиянием чужой силы, воспоминание о собственной беспомощности и зависимости сменилось страхом. Он решил, что понимает теперь, как чувствовал себя Людовико Анфузо, когда его навещали злобные демоны. Но в этом понимании было и некое утешение. Во время поездки сюда Пауль думал, что ни у кого в этом мире нет судьбы, которую хотя бы отчасти можно было сравнить с его судьбой. Теперь же он осознал, что очень многим приходится переживать не только чрезвычайно трудные, но и необычные испытания, чтобы достичь блаженства души. Пауль был всего лишь одним из них, Людовико Анфузо – еще одним.
– Глупцы, глупцы, глупцы! – бесновался замогильный голос, пока Анфузо читал молитву. – Я уничтожу вас!
Что-то, звонко жужжа, понеслось из разбитого окна прямо к Анфузо. Пауль прыгнул к нему и вовремя увлек за собой на пол. Что-то пронеслось мимо них и разлетелось, ударившись о противоположную стену, на множество крохотных осколков.
– Что это было? – спросил Пауль, все еще лежа на полу.
– Кусок стекла из оконной рамы. Он мог бы рассечь мне горло.
Они встали, и Анфузо строго посмотрел на Фраттари, по-прежнему сидевшего в кресле с искаженным лицом.
– Янус – очень сильный демон, сильный и опасный. Пора положить всему этому конец. Делайте, как я, Пауль!
Снова Анфузо сунул распятие под нос Фраттари, и снова приказал демону убираться, и снова прочитал «Отче наш». Пауль достал крестик, который он всегда носил на цепочке на шее, и поднял его рядом с распятием. Он повторил приказание демону покинуть тело и душу и тоже начал читать «Отче наш». Они читали молитву не торопясь, как будто пели канон.
Снова в лице Фраттари что-то изменилось. Пауль никогда еще не видел ничего,
Невидимая сила бушевала в комнате, опрокидывая мебель и швыряя мелкие предметы, будто подхваченные вихрем, о стены. Одновременно стало ужасно холодно, и всепоглощающий страх охватил Пауля. Он тоскливо посмотрел на дверь и с трудом подавил жгучее желание немедленно выбежать на улицу. Но в следующую секунду все стихло. За одно мгновение ужасная буря улеглась, в комнате снова воцарилась нормальная температура, а выражение лица Фраттари стало хоть и испуганным, но обычным. Холодный пот блестел на лбу Пауля, дыхание его было прерывистым.
Анфузо окинул писателя быстрым взглядом, снова высоко поднял распятие и произнес:
– Именем Отца, Сына и Святого Духа, оставь это тело и эту душу, Янус, и никогда не возвращайся!
Подчиняясь взгляду экзорциста, Пауль прочитал «Отче наш» вместе с ним.
Людовико Анфузо улыбнулся, но вид у него был измученный.
– Хорошая работа, Пауль. У вас действительно есть способности к экзорцизму. Тот, кто может сопротивляться такому демону, как Янус, должен быть сделан из очень крепкого материала.
– Я совершенно не понимаю, что именно прогнало его, – признался Пауль. – Только распятие и молитвы? Так просто?
– Это было вовсе не просто, да вы испытали это на себе. Распятие, заклинания и молитвы – всего лишь вспомогательные средства, скорее для нас, людей, чем для потусторонних существ. Януса прогнала наша твердая воля. Он использовал всю свою силу, но ничего не смог с нами поделать, так как мы доказали свою веру в Бога. Господь ведет нас темной ночью, а также в стране злых духов. – Анфузо посмотрел Паулю в глаза. – Вы должны сохранить эту веру в Бога и свою твердую волю для того, что еще вам предстоит. А теперь мы должны позаботиться о синьоре Фраттари.
Он смотрел на них с легким недоумением, но в то же время взгляд его был полон такой ясности, какой Пауль никогда еще у него не замечал. И в его светлых глазах читалось еще кое-что: благодарность.
– Спасибо, что освободили меня! Я не знаю, как вы это сделали, но буду вечно благодарен вам за это.
Анфузо махнул рукой.
– Не стоит благодарности, синьор. Мне вполне достаточно знать, что мы освободили одержимую душу. Наверное, вы теперь хотите немного поспать?
Фраттари кивнул.
– Сон, пожалуй, пойдет мне на пользу.
Пауль отвел его назад, в комнату для гостей, и, едва успев лечь, старик закрыл глаза. Когда Пауль вернулся в пристройку, Анфузо уже начал наводить порядок.
– Похоже на поле битвы, – заметил Пауль.
– Так и есть, – ответил Анфузо и смел осколки в кучу. – Это каждый раз новая битва, и каждый раз мне все тяжелее ее выигрывать. Но, возможно, это оттого, что я уже немолод. Мне нужен кто-то вроде вас, Пауль, кто бы продолжил мою работу.