Число Зверя
Шрифт:
Ги был дома. В квартире играла музыка. Розмари открыла рот, чтобы позвать его, но он сам вышел из спальни в чистой рубашке с галстуком, направляясь на кухню с пустой чашкой из-под кофе в руке.
Они крепко и страстно поцеловались, но из-за чашки ему приходилось обнимать ее только одной рукой.
– Хорошо провела время? – спросил он.
– Просто ужасно. Я так без тебя скучала!
– Ну, как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. А как тебе понравился Стэнли Кубрик?
– Да он так и не приехал.
Они снова поцеловались.
Розмари
– Ты правда себя нормально чувствуешь? – спросил он, когда она уже закрывала пустой чемодан. Розмари не поняла его.
– Твои месячные. Они должны были начаться во вторник.
– Разве?
Ги кивнул.
– Ну, ведь прошло еще только два дня, – сказала она как бы между прочим, не подавая виду, но сердце у нее бешено застучало. – Наверное, это из-за перемены пищи или воды.
– У тебя раньше такого не было.
– Ну, может быть, начнется сегодня ночью. Или завтра.
– Давай поспорим, что не начнется.
– Давай.
– На четверть доллара?
– Хорошо.
– Проиграешь, Ро.
– Замолчи, не нервируй меня. Всего-то два дня прошло. Сегодня ночью и начнется.
Глава 10
Но они не начались ни в ту ночь, ни на другой день, ни через два дня, ни через три. Розмари стала двигаться осторожно, чтобы не повредить и не сместить то, что, вероятно, уже находилось внутри ее.
Поговорить с Ги? Нет, время еще будет.
Время еще для всего будет.
Она по-прежнему убирала квартиру, готовила еду и ходила по магазинам. И делала все очень аккуратно. Один раз к ней спустилась Лаура-Луиза и попросила проголосовать за Бакли. Розмари пообещала, чтобы побыстрее отделаться от нее.
– Отдай четверть доллара, – попросил Ги через несколько дней.
– Заткнись, – ответила она и отпихнула его протянутую руку.
Розмари записалась на прием к гинекологу и пошла к нему в четверг, 28 октября. Его звали доктор Хилл, и порекомендовала его подруга Розмари, Элиза Дунстан, которая уже имела двоих детей и оба раза наблюдалась у него. Кабинет доктора Хилла находился в западной части города, на Семьдесят второй улице.
Врач оказался моложе, чем Розмари ожидала, – примерно как Ги – и был похож на доктора Килдера из телесериала. Он ей сразу понравился, медленно задавал вопросы, интересовался всем, осмотрел ее и направил в лабораторию на Шестнадцатой улице, где у нее взяли кровь из вены.
На следующий день она позвонила ему в полчетвертого.
– Миссис Вудхаус?
– Доктор Хилл?
– Да.
– Правда?
– Правда.
Она присела на кровать и улыбнулась. Правда, правда, правда!
– Вы меня слышите?
– Да, конечно! Что же я теперь должна делать?
– Очень немногое. Придете ко мне в следующем месяце. А пока купите таблетки нафталина и начинайте их принимать. По одной в день. Я вам пришлю бланки, и вы их заполните, это для больницы – лучше забронировать место с самого начала.
– А когда это произойдет?
– Если последний раз у вас были месячные двадцать первого сентября, то значит, вы родите двадцать восьмого июня.
– Еще так нескоро!..
– Да. И вот еще что: миссис Вудхаус, в лаборатории нужен еще один анализ крови. Вы не могли бы зайти туда завтра или в понедельник?
– Да, конечно. А для чего?
– Сестра взяла недостаточное количество.
– Но… я ведь правда беременна?
– Да, это они уже проверили, – сказал доктор Хилл. – Но надо провести и другие анализы – на сахар и так далее, а сестра не знала, и взяла мало крови. Не волнуйтесь. Вы беременны. Даю вам честное слово.
– Ну ладно. Я схожу туда завтра утром.
– Вы помните адрес?
– Да, у меня осталась карточка.
– Я перешлю вам бланки по почте, а ко мне приходите в последнюю неделю ноября.
Они договорились встретиться 23 ноября в час дня, и Розмари повесила трубку с таким чувством, что с ней что-то неладно. Сестра в лаборатории должна точно знать, что она делает, а та беспечность, с которой говорил об этом доктор Хилл, показалась ей напускной. Может быть, они боятся, что ошиблись? Перепутали пузырьки и, пробирки или не помнят, где чья кровь? А вдруг я не беременна? Но тогда бы доктор Хилл все сказал начистоту и не был бы так уверен в своих словах…
Розмари попыталась не думать об этом. Конечно, она беременна. Не может быть, чтобы месячные так сильно запаздывали. Она пошла на кухню, где висел календарь, и на следующем дне записала «лаборатория», а на 23 ноября «доктор Хилл, 13.00».
Когда вернулся Ги, она молча подошла к нему и вложила ему в ладонь 25 центов. – А это за что? – удивился он, но сразу же вспомнил. – Боже мой, как это здорово, дорогая! Просто здорово! – Потом он взял ее за плечи и два раза поцеловал. Подумал и поцеловал третий раз.
– Правда? – спросила она.
– Просто отлично. Я так счастлив!..
– Папочка.
– Мамочка.
– Послушай, Ги. – Она сразу стала серьезной. – Пусть это будет для нас началом новой жизни. Будем откровенны Друг с другом. Ты был очень занят из-за своей новой роли и работы на телевидении… Я не говорю, что ты был совсем не прав; конечно, с твоей стороны было бы неразумно вести себя по-другому. Но именно из-за этого я и поехала на дачу. Чтобы разобраться, что же все-таки между нами происходит. И вот что я поняла: мы недостаточно откровенны. Но не только ты, и я тоже. Я так же виновата, как и ты.