Чистая правда
Шрифт:
В углу участка росла индийская сирень в полном цвету, кора которой по цвету и текстуре напоминала замшу. По другую сторону коттеджа высился двадцатифутовый падуб, и из-под его темно-зеленых листьев, словно орнамент, выглядывали красные ягоды. Все пространство между ними занимал темно-пурпурный бересклет, и земля под ним была усыпана алой листвой. За домом Джон заметил лестницу, ведущую к воде. А еще дальше, за лестницей, ему показалось, что он видит верхушку мачты яхты. Фиске взял чистую одежду с заднего сиденья, за которой заходил в свою квартиру, и они
– Симпатичное место, – сказал он.
Сара потянулась и протяжно зевнула.
– Как только я получила должность клерка в суде, сразу прилетела, чтобы подыскать себе жилье. Сначала хотела взять дом в аренду, но нашла это место – и сразу влюбилась в него. Я тут же отправилась в Северную Каролину, продала ферму и купила коттедж.
– Должно быть, тебе было трудно продать ферму.
Сара покачала головой.
– Умерли обе причины, по которым она имела для меня значение. Осталась лишь земля, но я ничего не умела на ней делать.
Продолжая потягиваться, девушка зашагала к дому.
– Я сварю кофе, – сказала она, посмотрела на часы и застонала: – Я опоздаю на выступления в прениях. Нужно позвонить, но мне страшно.
– Не сомневаюсь, что при данных обстоятельствах они тебя поймут.
– Ты так не думаешь, – с сомнением сказала она.
– У тебя тут есть карта? – спросил Фиске.
– Какая карта?
– Восточной части Соединенных Штатов.
Сара задумалась.
– Посмотри в отделении для перчаток.
Джон наклонился и вытащил карту.
– Что ты ищешь? – спросила Сара по пути в дом.
– Я думаю о восьмистах милях, которые проехал автомобиль Майка.
– И хочешь понять, что находится на расстоянии восьмисот миль отсюда?
– Нет, на расстоянии четырехсот миль. – Сара недоуменно посмотрела на него. – Четыреста миль в одну сторону, но потом он или кто-то другой вернулся обратно, в округ Колумбия.
– Или это могло быть несколько поездок по сотне миль в одну и другую сторону…
Джон покачал головой.
– Человеческие тела, находящиеся в багажнике машины в жаркий день, – не самое приятное соседство. Мне довелось видеть несколько таких трупов, – мрачно добавил он.
Пока Сара варила кофе на кухне, Джон выглянул в окно, выходившее на реку. Отсюда открывался хороший обзор, и он увидел обработанный под давлением деревянный причал и привязанную к нему парусную лодку.
– Ты часто ходишь под парусом? – спросил Фиске.
– Черный или со сливками?
– Черный.
Сара принесла две чашки.
– Не так часто, как я привыкла. В Северной Каролине, где я жила, было мало воды. Я рыбачила с отцом, плавала в пруду, находившемся в нескольких милях от фермы. Но после того как попала в Стэнфорд, по-настоящему увлеклась парусными лодками. Ты не представляешь, каким огромным может что-то быть, до тех пор пока не посмотришь на Тихий океан. Он делает крошечным все, что я видела прежде.
– Никогда там не бывал.
– Сообщи мне, если когда-нибудь решишь туда поехать. Я тебе все покажу. – Она убрала волосы от лица,
– Я занесу это в мой список, – сухо сказал он.
– У меня только одна ванная комната, так что нам придется принимать душ по очереди.
– Иди первой. Я хочу изучить карту.
– Если я не вернусь через двадцать минут, постучи в дверь; я вполне могу заснуть в душе.
Джон смотрел на карту, пил кофе и ничего не отвечал. Сара остановилась на лестнице.
– Джон? – Он поднял голову. – Надеюсь, ты простишь меня за прошлую ночь. – Она замолчала, словно обдумывала то, что сказала. – Но, если честно, я не думаю, что заслуживаю прощения.
Фиске поставил чашку на стол и посмотрел на Сару. Солнечный свет вливался в окно под удачным углом, освещая ее лицо, акцентировал внимание на искорках в глазах и чувственных изгибах ее губ. Волосы девушки слиплись от речной воды, пота и сна. Косметика, которой она очень мало пользовалась, давно сошла, оставив темные следы на веках и щеках, и все ее тело выдавало невероятную усталость. Эта женщина стала причиной ужасного, возможно, фатального разрыва с отцом, которого он боготворил. Тем не менее Джону пришлось заставить себя забыть о желании сорвать с нее одежду и уложить здесь и сейчас рядом с собой на пол.
– Все заслуживают прощения, – наконец сказал он и вновь углубился в изучение карты.
Пока Сара принимала душ, Джон зашел в комнату, находившуюся справа от кухни. Очевидно, Сара использовала ее в качестве домашнего офиса – там стоял письменный стол, имелся компьютер, висела полка, набитая юридическими книгами, и принтер. Он разложил карту на письменном столе, нашел внизу масштаб, позволявший пересчитывать дюймы в мили, порылся в ящике стола и отыскал линейку.
Используя Вашингтон в качестве центра, Фиске провел линии на север, запад и юг, после чего соединил концы получившихся отрезков. Не рассматривая восточное направление – четыреста миль заканчивались далеко в Атлантическом океане, – он составил список штатов, находившихся внутри получившегося контура, снял телефонную трубку и позвонил в справочную службу. И уже через минуту разговаривал с человеком из Федерального бюро тюрем. Фиске назвал фамилию Хармс и территорию, ограниченную радиусом в четыреста миль. Ему пришло в голову, что Майкл решил навестить Хармса в тюрьме и позвонил своему старшему брату, чтобы попросить у него совета. В таком случае все становилось на свои места. Джон Фиске знал о тюрьмах гораздо больше, чем Майкл.
Когда представитель бюро снова взял трубку и сообщил о результатах поисков, Джон помрачнел.
– Значит, вы уверены, что на данной территории нет тюрьмы, где отбывает срок заключенный с таким именем?
– Я проверил даже федеральные тюрьмы, находящиеся на пару сотен миль дальше.
– Ну а что вы можете сказать о тюрьмах штатов?
– Я могу дать вам телефон для каждого штата. Вам придется связываться с ними отдельно. Вы знаете, какие штаты находятся на обозначенной вами территории?