Чистая страница: Избранные стихи (конец 2009 — первая половина 2011)

Миркина Зинаида

«А счастье ты вдохнёшь не сразу…»

А счастье ты вдохнёшь не сразу, Растут деревья не спеша. Дай медленно вглядеться глазу — Не сразу видится душа. Она спокойна и открыта, Но очертанья не видны. Так, как из пены Афродита, Душа встаёт из глубины. И длится тайное дыханье И наяву, и в вещем сне — Вся глубина сейчас предстанет Другой бездонной глубине. Ты входишь в ритм лесного роста, Древесный продолжаешь путь. И видишь… Нет, не видишь — просто Вступаешь в собственную суть.

«О, эти медленные ритмы…»

О,

эти медленные ритмы, О, эти трепетные тени!.. Рассветный час мой — час молитвы — Души и Господа сращенье. Душа всё шире, всё свободней… И длится света нарастанье, Пока могущество Господне Моим могуществом не станет.

«Окно как бездонное око…»

Окно как бездонное око. Живу, всем простором дыша. Далёко, далёко, далёко Моя протянулась душа. У жизни и вправду нет края. Кто видел предел бытия? Ты думал, что я умираю, Но небо над соснами — я. И что б с тобой ни было, где бы Ни быть, не во сне — наяву Вдохни в себя целое небо, И вся я в тебе оживу. Не веришь? Ну что ж, и не надо. Не знай и не верь, но гляди Внутрь неба. И тихая радость Начнёт шевелиться в груди. Расплылись земные приметы, Всё смертное сходит к нулю. Не это! Не это! Не это! Я — то, что всем сердцем люблю.

«О, это небо заревое!..»

О, это небо заревое! Открытый сердцу небосвод! А море призвано удвоить То, что Господь ему даёт. А море отразит, повторит На небе вспыхнувший пожар. И сердце, сердце, точно море, Приумножает Божий дар.

Раздел VI

Я есмь сознание сосны

«Деревья — это бытиё…»

Деревья — это бытиё. То, что лишь только есть. Войди в сознание моё, Спасительная весть. Что там, в основе всех основ, Мы с лесом сплетены — Я есмь сознание лесов, Сознание сосны. А это замкнутое «я» Ушло, растаял след. Я есмь сознанье бытия. Раскола больше нет.

«Мне надо говорить за всех…»

Мне надо говорить за всех, Кто за себя сказать не может. При чём тут слава и успех? Творится тихо дело Божье. И там, где я навек усну, Сосна со мною встанет рядом. Пусть кто-нибудь поймёт сосну — Мне больше ничего не надо.

«Недвижный, одинокий час…»

Недвижный, одинокий час, Далёких звезд мерцанье. Благословенно всё, что нас Приводит к замолканью. Всё, что как пауза дано, — Пустынная дорога, Открывшая внутри окно Сквозное прямо в Бога.

«Даль серая открылась взгляду…»

Даль серая открылась взгляду И мокрый снег. Ворон не счесть. Но никаких красот не надо — Есть то, что есть. Есть то, что есть. И можно сердцем вдруг потрогать То, что земным ветрам не сместь, И в пустоте увидеть Бога — Того, Кто есть. Того, Кто есть.

«Когда б мы досмотрели до конца…»

Когда б мы досмотрели до конца, Когда смогли бы до конца дослушать, Когда б мы углубились внутрь лица И сквозь черты бы разглядели Душу — Тогда

бы этот простенький пейзаж, Деревья эти, облака и тени, Тогда бы этот мир привычный наш Открылся б вдруг как Божье отраженье…

«Я знаю — Ты ко мне не снизойдёшь…»

Я знаю — Ты ко мне не снизойдёшь И на мои стенанья не ответишь. Но этих веток солнечная дрожь. Но облака разбросанные эти. Чугунных дней немая череда. Какою болью встречу новый день я? Но почему мне хочется всегда Не жаловаться, а просить прощенья?..

«Я попрошу помочь — Ты не поможешь…» (диптих)

I

Я попрошу помочь — Ты не поможешь. Я воззову к Тебе — Ты не вонмёшь. Ты милосерд и добр? О, Боже, Боже! Всё это утешительная ложь. И всё-таки всю жизнь к Тебе взываю, Сквозь все напасти веря и любя. Ты дал мне эту красоту без края И бездну в сердце, чтоб вместить Тебя.

II

Да, Ты всего, о чём я мыслю, выше. Да, Ты ни с кем из мыслимых не схож. Да, Ты мой зов пронзительный не слышишь — Ты Сам меня всю жизнь мою зовёшь.

«Я наконец-то там, где мне…»

Я наконец-то там, где мне Дел никаких не надо делать, А только быть, как той сосне Или вон той берёзе белой. Мне выпала такая честь Быть на земле Творцу подмогой — Ведь если я и вправду есть, То я в себя вмещаю Бога. Век короток, и грудь мала. Задача не имеет края. Какие уж вершить дела? Я внутрь себя Творца вмещаю.

«Ты мне всё дал и всё возьмёшь…»

Ты мне всё дал и всё возьмёшь, И в этом благодать. Цепляние за дар Твой — ложь, А истина — отдать. Тогда разрушится мой плен Тревог и суеты. Тогда на все дары в обмен В меня войдёшь сам Ты.

«Я верю Тебе, мой Боже…»

Я верю Тебе, мой Боже, Я верю Тебе, Любимый. Я верю, что Ты всё можешь, Что мука преодолима. Хоть боль и не знает меры, В Твой лик я гляжу безмолвно. Любовь доросла до веры, До той безоглядной — полной. Безмолвствует глушь лесная, Безмолвно растут просторы. Я, кажется, вправду знаю, Что вера сдвигает горы.

«А небо было бело-синим…»

А небо было бело-синим, А небо было бесконечным, А небо было той пустыней, В которой происходит встреча. С кем? С Тем, который над судьбою, Над всем, что вижу, всем, что знаю. Соитие с самим собою, Но только не имущим края.

«Я с Богом говорю сквозь эти облака…»

Я с Богом говорю сквозь эти облака. Я с Богом говорю, следя за быстрой птицей. Послание моё не запись на века — Оно вот-вот умрёт, оно сейчас родится. Простор в моём окне опять открыт и чист, И вновь передо мной не стенка, а дорога. Послание моё — древесный лёгкий лист: Он был — и нет его, но он коснулся Бога…

«И вот придёт другое знанье…»

И вот придёт другое знанье, С которым мир наш не знаком. Душа наполнится молчаньем, Белёсым небом и снежком. И никакой земной поклажи. Подставит нищий дух суму — Душа наполнится и скажет  Всё то, что не понять уму.