Чистилище. Янычар
Шрифт:
И одновременно с этим полковник понимал, что если немедленно не прекратит этой беседы, то подпишет себе приговор. А если прекратишь, шепнул тихий голосок в глубине души, то подпишешь приговор своей семье.
Расклад ведь простой – в случае ошибки профессора, если вдруг эпидемия, вспыхнувшая на Ближнем Востоке, погаснет… или будет остановлена, то полковника Иванченко будут судить. Пожизненное получит, никак не меньше. Семья?.. Семье будет не очень приятно жить с клеймом предателей, но они будут жить. А если профессор прав, то семья просто выживет. Будет жить, пока у бункера хватит
Узел, который строил полковник, – номер три, это значит, что есть еще минимум два. Наверняка их больше. В разной степени завершения, не все готовы противостоять биологической атаке, но что-то же есть… Но ни в одном из них наверняка нет места для семьи полковника. Есть куда более важные люди, более ценные. И это нужно было понять давно. И плюнуть на все: на карьеру, выслугу, перспективы и уйти. Увезти семью куда-нибудь далеко. За полярный круг, к черту на кулички, куда никто не будет прилетать-приходить-приезжать и не сможет притащить заразу. Если бы он знал… Если бы знал, если бы отдавал себе отчет в том, что все это строится не для него и его родных, а…
Почему сын генерала не может стать маршалом? Потому что у маршала тоже есть сын. Старая, но точная шутка. Почему семья полковника Иванченко не может спастись? Потому что… Понятно тебе, полковник? Понятно? Ты построил Узел-3? Спасибо. Ты свободен. Соберешь своих людей и поведешь их отсюда подальше, так, чтобы не смогли они, сообразив, осознав свою судьбу, попытаться все-таки укрыться в комплексе. Расшвырять едущих сюда чинуш, занять вагоны в этом поезде, едущем к жизни.
Узел-3. Система долговременной биологической безопасности. Полковник знал, что это такое, и понимал, что только его бункер может дать шанс выжить в случае серьезной угрозы.
Каждый узел состоял из трех компонентов: собственно бункера на три с половиной тысячи человек, лаборатории, размещенной в двух с половиной километрах от него, тоже автономной и оборудованной как для исследовательских работ, так и для производства биоматериалов в больших объемах, и плюс опорная база длительного хранения. Охрану и внешнюю оборону Узла осуществляла отдельная бригада специального назначения. Планировалось построить бункера для солдат бригады или хотя бы для дежурного батальона на базе, но пока для них были готовы только противорадиационные укрытия и бомбоубежища.
– Я не тороплю вас с решением, – сказал тогда, несколько часов назад профессор, заканчивая разговор и протянув руку на прощание. – Вы еще можете все обдумать. Выбрать.
– Вам-то что? – спросил полковник зло. – Вам-то с этого какая выгода?
– Выгода? – задумался на мгновение профессор. – Есть у меня выгода. Причем – прямая. У меня в лаборатории пятьдесят человек. Очень неплохие ученые, Настолько неплохие, что у них есть шанс потягаться с заразой, если она сюда доберется. Мужчины, женщины… Пятьдесят человек. И у меня в лаборатории есть возможность разместить еще две, две с половиной сотни людей на… на полгода, скажем. И мне уже прислали
– И вас нет в этом списке? – криво усмехнулся полковник.
– Почему? Я как раз есть. Нет моей семьи. И кроме этого, я намерен еще побороться с эпидемией, а если моих людей увезут, то шансов не будет никаких.
– И при чем здесь я? – поинтересовался полковник, не выпуская ладони профессора из своей руки.
– Все очень просто. Попасть к лаборатории можно только мимо вашего бункера. У нас общая автоматическая система обороны. Минные поля и все прочее… И не смотрите на меня волком – у меня доступ высшего уровня, как и у вас. Если вы перекрываете въезд, то и ко мне никто не проедет…
– И вам даже отвечать не придется, если что, – перебил полковник. – Вся вина на мне?
– При чем здесь это? – пожал плечами профессор и высвободил наконец руку. – Вот это как раз чушь и ерунда.
– А что не чушь?
– А не чушь то, что члены семей моих сотрудников уже приглашены и через несколько часов соберутся в небольшом поселке неподалеку от вашего военного городка. Я хочу, чтобы вы забрали их, когда будете вывозить сюда своих. Да?
– И это все?
– И чтобы вы перевели в лабораторию несколько своих техников. Можно даже с семьями. Электрика, механиков, сантехников.
– А ваша охрана? Вы сможете договориться с безопасниками? – спросил полковник, прищурившись.
– Моя охрана – моя забота. – Профессор дернул щекой. – Так вы пришлете мне техников?
– Вы все-таки планируете жить в бункере долго… – протянул полковник, вглядываясь в лицо профессора.
– Полгода – минимум, – ответил профессор. – Но вы не торопитесь с ответом. Время пока еще есть. И опять же… А вдруг вы и ваша семья окажется в том списке? Тогда не нужно будет и мятеж поднимать… Если вы захотите продолжить наш разговор – позвоните мне. Вдруг вам все-таки повезет?
Но семьи в списке не оказалось. Капитан Ермаков, принявший приказ, передавать его генерал-майору не стал – полковник Иванченко уже успел переговорить с ним, объяснил перспективы. Капитан общей идеей проникся не сразу, пришлось объяснить пару раз, уговорить, чтобы не бежал к особисту Петрову с докладом сразу, дождался того самого приказа, о котором предупреждал профессор. Сам чтобы проверил его содержание, а потом уж…
– Я с вами, Сергей Иванович, – сказал хриплым шепотом капитан и протянул полковнику тот самый список.
И сказал он это так, что сразу стало понятно – он и без полковника начнет действовать. Но с полковником шансов на удачное завершение больше.
– Я поговорил с людьми на Узле, – прошептал капитан Ермаков, пока полковник пробегал глазами расшифрованный приказ. – Все… Все ждут ваших указаний…
– Какие, к хренам собачьим, указания? – пробормотал упавшим голосом полковник. – Не дергайтесь тут, и ни с кем больше не говори. Ясно?
– Ясно.
– Я тут выйду поболтаю кое с кем, а потом… Я ненадолго.