Чистилище. Янычар
Шрифт:
Был бы охранник с головой – никто бы не заметил огней в окнах дома, не сообщил бы начальству. Странно ведь – в городе нет уже почти три недели электричества, а вон в той высотке по вечерам мигает фонарь. Маяк, типа? Или какой-то лох пытается привлечь к себе внимание и просит о помощи?
В любом случае – стоит выяснить, решило начальство и отправило группу, благо дом находился не очень далеко от временного лагеря. Немного дальше – или фонаря не заметили бы, или не стали бы рисковать боевой машиной пехоты и семью контрактниками во главе
Еще и погода целых два дня была сухой, дождь наконец стих, и в прорехах между облаками ночью можно было рассмотреть звезды. А днем – солнце.
Командир приказал разобраться, не рисковать, в завалы не лезть, от машины не отходить, короче – вернуться живыми. Это входило также в планы сержанта и его людей. Редкий случай совпадения желаний начальства и подчиненных.
БМП оставили в пятидесяти метрах от дома, за углом, возле разгромленного продовольственного магазина. Мельком заглянули в торговый зал – разрушение и пустота. Мутанты подъели все, что не было запаковано в пластик, а остальное прибрали, видимо, люди. Похоже, кто-то в этих местах все еще был жив… Или прожил достаточно долго, чтобы затовариться в магазине.
Снизу света фонаря видно не было, дом выглядел мертвым, как и остальные дома на улице. Хотя нет, поправил себя в тот момент сержант. Дома в округе стояли либо с выбитыми стеклами и сломанными дверями, либо обгорелые. Этот был целым. Массивная бронированная дверь была закрыта, окна первого этажа наглухо перекрыты стальными жалюзи.
Можно было попытаться расстрелять из «тридцатимиллиметровки» либо дверь, либо окно, а потом проникнуть внутрь, сержант даже успел обсудить варианты с мужиками из группы, но тут сверху, из сумрака, прилетел окурок. Ударился об асфальт у самых ног сержанта и разлетелся огненными искрами.
Твою мать, пробормотал Петруха, поднял окурок и жадно обнюхал. Они не курили уже больше недели, а тут был неплохой окурок от сигары. Еще на пару-тройку затяжек. Петруха погасил его и спрятал в карман. Он был самым бережливым и небрезгливым бойцом группы. Он как-то даже высказался в том смысле, что раз мутанты уже и не люди, типа, то их можно и это… в смысле, на вертел и… Мясо оно и есть мясо…
Тогда Петрухе чуть не набили рожу, вмешались ребята из группы, отмазали, он болтать ерунду перестал, но что творилось в его голове… Был Петруха, правда, классным пулеметчиком, что с точки зрения его группы с лихвой окупало все остальные недостатки.
– Это ж какая-то сука на балкончике стоит, покуривает… Слышь, Егорыч, ты бы вот так мог сидеть на балконе и курить? – Петруха толкнул локтем приятеля. – Вот скажи – нормальный человек?
Егорыч молча пожал плечами и посмотрел на сержанта. Тому решать, что делать дальше.
– Брысь и Анюта держат фланги, – подумав секунду, приказал сержант. – Петруха и Егорыч – со мной.
– А наш танк? – спросил Петруха хриплым шепотом.
Он упорно именовал БМП-2 танком, нравилось ему это короткое увесистое слово, а аббревиатуру он
– Так, тогда быстро к машине, Петруха и Егорыч, пусть подгребает сюда. – Сержант запрокинул голову, пытаясь рассмотреть балкон, с которого прилетел «бычок». – Быстро!
Петруха с приятелем скользнули вдоль дома за угол.
Что-то шевельнулось на балконе третьего этажа. Или показалось, не поверил себе поначалу сержант, потом кивнул – нет, все-таки кто-то там топчется.
– Эй! – негромко окликнул сержант, приложив руки рупором ко рту. – Там, наверху!
– Да? – так же тихо ответил голос сверху. – Кто здесь?
– Святой Варфоломей, – беззвучно засмеялся Анюта, вскинув автомат.
Уже почти полностью стемнело, но темный силуэт на светлом фоне был различим. Какой-то идиот на балконе даже не пытался прятаться, лег брюхом на перила и свесился вниз, пытаясь рассмотреть, кто с ним говорит. Можно было снять одной пулей.
– Разведгруппа сводной мотострелковой бригады, – сказал сержант. – А ты кто?
Взревел двигатель, освещая себе дорогу единственной уцелевшей фарой, к дому подъехала БМП. Петруха и Егорыч спрыгнули с брони.
– Вы с ума сошли! – возмущенно крикнул сверху обитатель дома. – Тут же полно уродов вокруг, сейчас сбегутся…
– Сухо на дворе, не полезут, – в полный голос сообщил Петруха. – У тебя там еще курево есть? Скинь пару штук…
– Есть, но…
– А ты без «но», – посоветовал Петруха. – Вот просто сбрось сейчас, а потом мы поговорим…
– Открой дверь! – Сержант оглянулся по сторонам, зябко передернул плечами и снова посмотрел на балкон. – Спустись и открой дверь…
– Понимаете…
– Это ты понимай! – крикнул Петруха. – Мы же можем просто дверь танком сломать. Ты это понимай. Трах-бах, и мы въедем к тебе прямо в квартиру. Или снаряд пришлем. Прямо отсюда – бац!
БМП снова рявкнула двигателем и подъехала к самому крыльцу, развернулась кормой к ступенькам. Пушка пристально смотрела в ночную темноту. Толку, правда, с этого было немного, мутанты, если соберутся нападать, преодолеют расстояние до машины в считанные секунды, пушка выстрелит несколько раз – и все. И уцелеют из всей группы только водитель Крымов и оператор Исламов, благо они уже под броней.
– Открывай, – сказал сержант. – Не гневи Бога…
– Да я что, да я со всем удовольствием… – прозвучало с балкона, и силуэт исчез.
Через пару минут лязгнули замки, дверь бесшумно открылась.
– Входите, – сказал голос изнутри.
Группа посмотрела на сержанта.
– Входим, – приказал тот. – Первыми – Петруха и Егорыч…
– Ну ясное дело, кто же еще? – пробурчал Петруха и взбежал на крыльцо. Егорыч уже был там, справа от двери.
– Слышь, ты, от двери отойди, – приказал Петруха. – Во-от туда отойди к стене… А ты Егорыч, входи. Аккуратненько, чтобы не получилось, как вчерась… Ни хрена себе!