Чисто альпийское убийство
Шрифт:
— А где копия файлов с флешки? У тебя дома?
— Я не такой дурак. Я сохранил их в своем электронном почтовом ящике. Если у вас случайно найдется ноутбук с выходом в Интернет…
39
Супруга кровельщика Роза Ленер, негласная вдовушка из сказочного домика в лесу, снова упражнялась в подсчетах. Сто процентов, семьдесят процентов, двадцать пять процентов. Всю дорогу она шла пешком — это давало возможность еще и еще раз обдумать свое непростое решение. Погода была безупречной, небо припудривали лишь считанные облачка. Роза сделала большой глоток воды из бутылки. Итак, она познакомилась с мужчиной, с пожилым мужчиной, следовательно, у нее снова нашлось что подсчитать. Этот человек занимал куда более высокое положение
Конечно, вдова могла позвонить, однако сочла это слишком рискованным — люди ее поколения предпочитали не обсуждать щекотливых вопросов по телефону. Также можно было написать письмо, послать факс или и-мейл, однако столь важные темы разумнее всего обсуждать при личной встрече. Ей казалось, что она выбрала довольно удачный момент для появления в доме Игнаца и Урзель. Курорт гудит от последних событий, весь мир говорит о происшествиях в концертном зале, поэтому вряд ли кто-то обратит внимание на маленькую сухонькую немолодую женщину, которая пришла в похоронную фирму осведомиться по совершенно определенному вопросу. Тут, в округе, ее не знал ни один человек — со дня смерти Макса она не показывала здесь носа. Кроме того, Роза сдержала обещание не посещать кладбища. Да-да, она выполнила все условия, о которых они договорились пятнадцать лет назад, так что имеет право попросить Игнаца о последнем, и в самом деле последнем одолжении.
Спешить ей было некуда. Дом, под крышей которого много лет располагалась похоронная фирма, с достоинством подставлял бока неистовому полуденному солнцу. За ним эффектно высилась гора Крамершпиц. На косогоре сильно разрослись сосны и ели, балкон, возможно, выкрашен другой краской, но в остальном здесь мало что изменилось. Роза Ленер хотела наконец выйти замуж и никогда больше не ломать голову в расчетах, на какую пенсию она может претендовать — на «малую» или «большую» вдовью. Брак с немолодым… нет, пожилым… нет, старым-престарым господином, из которого просто песок сыплется, окупится на двести тридцать процентов. Когда он сыграет в ящик, Роза навсегда забудет о финансовых проблемах — но прежде всего надо отделаться от Макса, фиктивного Макса, существующего только на бумаге Макса, которому каждый месяц перечисляют пенсию. Теперь Макс должен умереть официально. И тут не обойтись без помощи Игнаца. Вдова спустилась с холма. Интересно, не заросла ли еще потайная тропа, которая вилась когда-то за домом?
40
— Гляди, гляди! — сказала мужу туристка, указывая палкой для скандинавской ходьбы на парящий в синем небе предмет. — Дельтаплан!
— Это не дельтаплан, а параплан.
— Ладно, не важно, но почему он вертится как бешеный вокруг своей оси?
— Наверное, им управляет какой-нибудь новичок.
Но парапланерист был вовсе не новичок, как раз наоборот. Флавио Спаланцани, племянник главаря мафии, выписывал кренделя специально, чтобы высмотреть определенный дом в кварталах курортного городка. Бандит обернул снайперскую винтовку курткой, чтобы оружие не так бросалось в глаза. Он выехал сюда, едва забрезжил рассвет, и снова проделал весь неблизкий путь от Италии до Баварии, а синий проблесковый маячок помог ему преодолеть те места, где простой турист, возвращающийся из отпуска, обычно стоит в глухой пробке. Прибыв в место назначения, Флавио достал из багажника параплан и первым же рейсом фуникулера поднялся на вершину горы Остерфельдеркопф, величавый двухтысячник. Оттуда он пустился в полет на параплане, проплыл над Кройцеком, уверенно добрался до долины Лойзахталь, над которой достал свой старый добрый
Парапланерист вертелся в разных направлениях, тестируя автоматическую фокусировку оружия. Дрыг влево — и вот она, отвесная скала Малого Ваксенштайна, на которой видны даже фигурки альпинистов; брык вправо — и в поле зрения попадает терраса на крыше кафе в самом центре городка. Оптика настолько сильная, что даже с девятисотметровой высоты можно распознать, какое мороженое заказала вон та дамочка: фисташковое и земляничное. Также Флавио включал лазерный целеуказатель, чтобы проверить его работоспособность. Вот праздничное шествие в баварских костюмах. На белой блузке маленькой девочки повисла красноватая точка. Малявка пытается смахнуть с себя это пятнышко, смешная такая. И снова рывок влево — конгресс-центр, или курзал, как тут говорят. Вчера он побывал там на чердаке, раздобыв бесполезную флешку. А сейчас у входной двери, держась за руки, стоит пара — женщина в дирндле и мужчина с длинными волосами, забранными в хвост.
— Ключ у тебя?
— Какой ключ?
— От квартиры, какой же еще.
— Но ведь его брала ты. О, смотри: дверь-то открыта.
— Ох уж этот Паули, вечно он не запирает двери!
— А может, он еще не заходил домой, может, мы сами не заперли.
— Вполне вероятно, что и сами, раз ты забыл ключ.
— Ничего я не забывал. Я понадеялся на тебя, поэтому не взял его специально.
— Слушай, тут какая-то записка…
— «Я В ПОЛИЦИИ. ПАУЛИ».
— Господи Боже ты мой! Легавые загребли нашего мальчика!
— Безобразие! Произвол! Полицейское государство!
41
Мария Шмальфус принесла свой ноутбук с выходом в Интернет, и пальцы Паули с невероятной быстротой забегали по клавиатуре. В считанные секунды подросток вошел в свой почтовый ящик.
— Разрешение экрана не очень хорошее, но тем не менее… Вот, глядите.
Еннервайн и Мария жадно припали к монитору вслед за Паули.
Макс Ленер G II/3/16/07 Кресценция Хольцапфель
Марио Боцца G III/4/38/07 Корбиниан Нойнер
Лучио Гарибальди G III/3/16/87 Вальтер Бухвизер
Димитриос Кириакис P II/1/41/16 Агата Глац
Педро Мальо P I/4/31/18 Элизабет Бадер
Список простирался на многие страницы и казался бесконечным.
— Эти фамилии мне незнакомы, — сказал Паули. — Честно говоря, я уже заглядывал в телефонную книгу. Ни в нашем городе, ни в ближайших окрестностях таких людей нет.
Левая колонка почти сплошь состояла из итальянских, греческих и испанских имен. Фамилии в правой колонке имели явное верхнебаварское звучание, причем имена были сплошь старинные, давно вышедшие из моды. Значит, они принадлежали немолодым людям, хотя для гериатрического курорта это неудивительно. А вот комбинации цифр, вставленные между именами, не говорили Еннервайну ровным счетом ничего.
— Позвоните, пожалуйста, Остлеру и Хёлльайзену, — попросил Еннервайн Марию. — Может, у них будут какие-нибудь соображения по этому поводу.
Как и сказал Паули, вторая папка с файлами содержала некое подобие слайд-шоу из бесконечной череды «отпускных» фотографий. Судя по всему, снимки были сделаны на просторах итальянского юга — пляжи, достопримечательности, правда, из последних главным образом церкви. Каждый кадр сопровождался подписью: в квадратике, вставленном в середину изображения, были скрупулезно указаны дата, время и место съемки.
Сидящие за компьютером открыли наугад некоторые кадры. Всего их насчитывалось несколько сотен. Кальтаджироне, Рагуза, Санта-Оттавиано… Полицейские и подросток обменялись беспомощными взглядами: никто не мог даже предположить, что все это означает. Вскоре приехали Остлер с Хёлльайзеном и внимательно выслушали последние новости. Остлер первым делом вгляделся в список имен.
— Хольцапфель, Нойнер, Бухвизер… Удивительно. Это явно здешние, однако я не знаю ни одного человека из этого списка. Дайте мне пять минут.