Чисто русское преступление
Шрифт:
Выходит, Семен Бубенцов, принявший едва ли не смертельную дозу экзотического яда, на сегодняшний момент пока единственное звено, связывающее цепь преступлений. Туровский решил, что нужно потребовать от майора личную охрану для Семена. Он оглянулся в поисках начальника УВД, но увидел не его, а Светлану Ведрищеву, спешившую в больницу.
Андрей усмехнулся, Елена Ивановна рассказала, что вчера, когда шла к внуку, встретила эту пышечку на его лестничной площадке. Бабушка заподозрила, что библиотекарша приходила проведывать больного читателя, после ее прихода у Семена оказались новые книги. А вполне возможно, и новый яд! Каким образом
– Закурить не найдется? – раздался сбоку от него глухой голос.
Туровский по голосу узнал майора Шашкина и представил перед собой довольно упитанную мумию в бинтах и повязках. Забинтованным было все тело от головы до пяток, причем бинты накладывались прямо на форменные штаны с красными лампасами и опоясывали нежной, хрупкой белизной форменный китель с погонами. Крест-накрест была забинтована фуражка майора с высокой тульей и козырьком. Незабинтованными оставались только глаза, взирающие подозрительно на медицинский персонал, пробегающий по двору мимо сквера, и разношенные туфли сорок пятого размера. Майор Шашкин своеобразно воспринимал теорию растворения объекта в толпе. Впрочем, если эту толпу составляли бы умалишенные, то он вписался бы туда без проблем под именем мумии сановника фараона Тутанхамона.
Туровский закашлялся и поглядел на начальника УВД. На мумию он, разумеется, похож не был, здесь сыщик не угадал. Но и без того странностей в его облике хватало. Невзрачный, серенький, весь мятый, словно перед тем, как он надел костюм изо льна, его хорошенько пожевала корова, белая панама на лысой голове и огромные, в половину лица солнцезащитные очки. Ни дать ни взять тот блеклый тип, что следил за Светланой Ведрищевой. Но что начальнику УВД нужно от простой библиотекарши? Не хочет возвращать обратно в читальный зал томик Пушкина? Шашкин стихи любит. Неужели влюблен в Светлану?
Вряд ли здесь задействована амурная тема. Но растворение в толпе профессиональное, сколько их, блеклых личностей в белых панамах и огромных очках, расхаживает по городу!
– Присаживайтесь, господин майор, – сказал Туровский.
– Обращайтесь ко мне проще, – бегло озираясь вокруг, предложил Шашкин, – ваше благородие! Господ у нас не жалуют, товарищами сами быть не хотим. Губернатор и тот норовит назвать то канальями, то дармоедами на шее народной.
Шашкин сел на лавку рядом с Туровским и натянул панаму на очки.
– Я вас, ваше благородие, совершенно не узнал, – сказал Туровский, для того чтобы майор перестал дергаться и постоянно оглядываться. – Кстати, я не курю. Бросил.
– Я тоже не курю, – хмыкнул майор, – со вчерашнего дня. Бросил. Я уже пять раз бросал. В этом месяце. Служба нервная, что ни день, то преступление. Сегодня вот этого курепчика Бубенцова отравили. Или он сам отравился?
Андрей признался, что если бы Семен не являлся ближайшим родственником хранительницы музея, то кражу с отравлением он бы не связал. Но увы. Елена Ивановна, опираясь на факты, сделала определенные выводы о причастности Семена к краже. Туровский рассказал Шашкину о том, что узнал от Бубенцовой. Практически все рассказал, за исключением мелких подробностей. Майор согласился с тем, что пострадавшему следует выделить личную охрану, он отдал распоряжение немедленно по мобильному телефону.
После чего настала очередь майора делиться вновь открывшимися фактами ночного ограбления областного краеведческого музея. Как
И без ежика выходило, что оба дела связаны одним преступником или одной бандой, действующей довольно нагло и решительно.
– Несомненно то, что и в этом случае преступнику помогал Бубенцов, – резюмировал вслух Туровский.
– Парням чертовски везет, – заявил Шашкин, – удачливые, сволочи. А если бы охранник услышал возню и нажал тревожную кнопку?!
– Вряд ли, – вздохнул сыщик. – Когда последний раз обворовывали ваши краеведческие музеи? – внезапно поинтересовался Туровский.
– На моей памяти никогда, – пожал плечами Шашкин.
– В том-то все и дело. Преступники хорошо осведомлены об этом, да и чертовски удачливы.
– «Ваше благородие, госпожа удача», – тихо пропел начальник УВД и поднялся, озираясь по сторонам. – Мне пора, – отрывисто бросил он сыщику. – Держите меня в курсе наших дел. Вот. – Он полез в карман мятого костюма и выудил оттуда такой же мятый листок бумаги. Видимо, корова жевала все оптом. – Вот список коллекционеров.
– Ваше благородие, спасибо! – расчувствовался Туровский, не ожидавший такой оперативности.
– Действуйте, действуйте, – кивнул ему Шашкин, – а то следующие на очереди столичные музеи. А там, глядишь, возьмутся за золотой запас страны.
Он повернулся и пошел прочь, насвистывая про госпожу удачу. В ближайших кустах Туровский заметил мелькающего следом за начальником лейтенанта Ивушкина. Тот резвым зайцем, запутывающим следы, перебегал от одной стороны дороги к другой, пока не добежал до милицейского газика. Тут он опередил Шашкина и открыл перед ним дверцу, растягиваясь по швам и козыряя майору. Шашкин привычно ответил на приветствие козырянием у белой панамы и нырнул в газик. После него на место рядом с водителем сел Ивушкин. Андрей вздохнул облегченно. Ему не хотелось, чтобы лейтенант выступал в качестве личной охраны пострадавшего Бубенцова. После фантиков он относился к нему несколько предвзято.
Машина зарычала, сорвалась с места, насколько это возможно для отечественного транспорта, и, выдавая в больничный сквер клубы едкого серого дыма, понеслась к воротам.
Андрей не спешил, хотя вновь открывшиеся факты ограбления требовали его немедленной реакции. Имея на руках список местных коллекционеров, заинтересованных в том, чтобы рукописные раритеты попали в их частные коллекции, он оставался спокоен, считая, что путь к преступникам у него уже в кармане. Оставалось чисто механически проверить каждого из них. Туровский не сомневался в том, что при разговоре с ним один из них обязательно проколется и даст зацепку, ниточку, потянув за которую сыщик распутает весь этот клубок страстей. Страстей! Ведь до какого высоковольтного накала нужно дойти, чтобы травить своего знакомого изощренным ядом, надеясь на летальный исход.