Чисто семейное дело
Шрифт:
На самом деле гораздо сильнее ее терзало любопытство, и прождать еще целый час в неизвестности казалось невыносимым.
Комиссар чуть склонил голову, видимо, ему тоже не терпелось задать свои вопросы.
— Хорошо. Вы не будете возражать, если я включу диктофон?
— Конечно, — Даша сделала широкий жест.
— Вы хорошо понимаете чешский язык?
— Достаточно. Исключение составляют некоторые… малоупотребительные выражения. По счастью, их мало. Но, надеюсь, вы не будете их использовать.
— Постараюсь, —
Чашка чуть не выпала из рук ошеломленной хозяйки.
— Ну, так я и знала, — она все же справилась с волнением и осторожно поставила чашку на столик. — Да, мы знакомы… К сожалению. Спрашивайте дальше.
Полицейского заинтересовала неожиданная реакция.
— Что вы имеете в виду?
Даша отвела глаза к окну и чуть дрожащей рукой пыталась заправить рыжий локон за ухо. Пауза затягивалась. Полицейский в форме негромко кашлянул. Молодая женщина вздрогнула и наконец решилась. Повернувшись к Томеку всем корпусом, она взмахнула ладошками и быстро заговорила:
— Послушайте, пан комиссар, я не собираюсь ничего скрывать. И мне безразлично то, что эта… особа сейчас здесь не присутствует. Появись она тут, не постеснялась бы ни вас, ни ребенка и использовала бы все знакомые малоупотребительные выражения… Видите ли, мы не встречались несколько лет, что, признаюсь, пошло мне только на пользу, а сегодня утром, около восьми часов, Лунина позвонила мне с вокзала и попросила помочь. Честно говоря, я поначалу отказала и, видит Бог, не поехала бы, но эта стерва начала плакать, стенать — пришлось ехать. И что вы думаете? — Даша выдержала паузу. — Ее там не оказалось. В довершение всех бед меня забрали на вокзале в полицию для иностранцев. Вот и вся история.
Томек, очевидна, знал об утреннем инциденте, потому что не удивился. А может, долгая работа в полиции вообще отбила у него желание удивляться чему-либо. Он лишь задумчиво потер подбородок.
— Как вы думаете, почему она позвонила вам? Насколько я понял, близкими подругами вы не были.
— Для меня это осталось загадкой. — Даша задумалась. — На Светкином месте я бы обратилась ко мне за помощью в одном-единственном случае: если бы ночью зимой она тонула в проруби, а я случайно шла мимо.
Майор нахмурился, пытаясь разобраться в употребленных ею личных местоимениях, но, посчитав, что суть дела он понял, а грамматика пусть остается на ее совести, продолжил:
— Значит, между вами были плохие отношения?
— Между нами не было никаких отношений. Но при случае я бы запросто ее убила. — Лицо молодой женщины приняло легкий оттенок кровожадности.
Полицейские переглянулись.
— А о чем конкретно она хотела вас попросить?
— Хотела, чтобы я ей помогла устроиться в гостиницу. Мерзавка. А сама как пить дать укатила с первым попавшимся мужиком.
— Почему
Даша фыркнула:
— Да просто ни одна порядочная женщина в здравом уме и трезвой памяти не согласилась бы ей помочь! Я, по всей вероятности, исключение, которое, впрочем, только подтверждает правило. Наверное, в тот момент пронеслись магнитные бури и в моей голове что-то разладилось. Вы понимаете, у нее такое… Ксюша, выйди из комнаты! — и через небольшую паузу продолжила: — Такое непотребное выражение лица, что на него только мужчина и мог клюнуть.
— И это все, о чем вы говорили?
— Ну… — Даша замялась, — она еще сказала одну глупость… Пан комиссар, если бы вы знали ее так же хорошо, как и я!.. В общем, Лунина сообщила, что ее кто-то хочет убить или она сама себя хочет убить… мол, поэтому сюда и примчалась. Как будто она Маклауд, а здесь священная земля! — Даша пожала плечами. — Чушь полнейшая.
Комиссар Томек оживился. Он наклонился вперед и, доверительно глядя в глаза, произнес:
— Вспомните, пожалуйста, точно, что именно сказала вам Лунина? Это очень важно. Кто хотел ее убить?
Хозяйка отрицательно покачала головой.
— Я даже слушать ее не стала. Если выслушивать все глупости — уши опухнут. Но может, вы все-таки расскажете, что произошло?
— Пани Быстрова, — осторожно начал майор, — у меня для вас неприятное известие. Вам придется проехать с нами опознать тело.
— Что, простите? — Даше показалось, что она ослышалась
— Светлана Лунина мертва. В данную минуту мы полагаем, что вы единственная, кто может опознать труп. Кстати, ваш муж был знаком с ней?
Даша помотала головой, не столько отвечая на вопрос, сколько пытаясь привести мысли в порядок.
— Нет, они не были знакомы. Мы с Сергеем познакомились пять лет назад, а Светку я не видела лет шесть-семь. Хотя постойте… четыре года назад я знакомила его со своими друзьями. Мы сидели в ресторане, и Лунина там была со своей подружкой… Но сомневаюсь, чтобы он запомнил, как она выглядит. — Мелькнувшая было надежда избавиться от жуткой процедуры опознания растаяла как дым. — Послушайте, пан комиссар, а может, вам связаться с ее родственниками? Постараюсь найти их телефон или адрес.
— Мне очень жаль, — мягко перебил полицейский , — а вдруг это не она, зачем же людей зря беспокоить?
«А меня беспокоить можно, — подумала про себя Даша, — интересно, я могу отказаться?» — но вслух произнесла:
— Понимаете, никогда не видела покойников, даже умерших своей смертью.
— А почему вы думаете, что Лунину убили? — быстро спросил Томек.
— Господи, ну не от старости же она умерла!
— Человек может упасть, попасть под машину… — Он внимательно посмотрел ей в глаза.