Чисто убойное дело
Шрифт:
– Дети приезжают. Мои спиногрызы… Гостят у папки.
– И сколько же у тебя детей? – спросила Цветкова, с аппетитом вгрызаясь в сочное яблоко.
– Да кто их знает! – хохотнул Тимофей. – Шучу. Нет, мужчины не могут на сто процентов ответить на этот вопрос, если честно. У меня пятеро, от четырёх браков, еще один сын рождён вне брака. Это то, что я знаю. Четверо живут за границей, один в Москве, и сынок в Питере, но он недавно родился, совсем малыш.
– На Новый год ждёшь детишек в гости? – спросила Яна.
– Не знаю. Но про ёлку думал… Чёрт! А ведь верно! Надо мне в бальной зале ёлку установить!
–
– Думаю, что нет. Но это не проблема. Закажу – привезут за пять минут.
– И подарки не забудь.
Тимофей откупорил вторую бутылку шампанского.
– Кто что хочет получить – лучше у детей спросить. Тут шоколадкой не отделаешься. Знаешь, какие сейчас детишки пошли?
Яна кивнула.
– Знаю, знаю. Я всё покупаю заранее, давно подарочки приготовила. В прошлом году сын встречал праздник со мной, в этом году его отец полетит к нему, я уже передала подарок бывшему мужу. А для девочек тоже всё готово. Любо-дорого посмотреть. Только вот их мама неожиданно оказалась в другом городе не по своей воле, – строго посмотрела на Мотова Яна.
– Прости-прости… Я очень забывчивый. Столько забот и хлопот! Я думал, что сказал тебе, что мы едем в Санкт-Петербург, – булькнул шампанским Тимофей. – У нас с тобой проблемы. Нужно было срочно принимать меры. А ты что подумала? Что я тебя на любовной почве похитил? – хихикнул Тимофей и взъерошил пятерней свои и так торчащие во все стороны волосы. – Я бы, конечно, мог… Да, что там! Где четыре официальных жены, там и пятая! Но зная Мартина Вейкина, боюсь не доживу до первой брачной ночи, – хмыкнул Тимофей.
Яна улыбнулась.
– А меня ты спросил? Хочу ли я с тобой связать свою судьбу и доверить тебе своих детей?
– Это мелочи. Конечно, хочешь.
Яна удивлённо подняла тонкие брови.
– Скажите, пожалуйста, какая самоуверенность! Так вот, я тебя, мой дорогой, разочарую. Замуж за тебя я не выйду ни при каких обстоятельствах. – Она окинула его критических взглядом. – Хоть бы переоделся, что ли. Сидишь тут с дамой в пижаме.
– Не обращай внимания, – махнул рукой Мотов и чуть не сшиб бутылку со стола. – Главное не пижама, а чтобы человек был хороший. А я хороший. Понимаешь?
– Пытаюсь. Говори толком, а то ходишь всё вокруг да около.
– Нам надо серьёзно поговорить. Решить одну проблему.
– Что за проблема?
– В моих деловых качествах ты не сомневаешься?
– Конечно, нет. Почему ты спрашиваешь, Тимофей?
– Потому, что я должен быть уверен, что ты мне доверяешь.
– Доверяю на сто процентов.
Тимофей с облегчением вздохнул.
– Это важно. Яна, нам нужно что-то решать с Центром. Иначе будет поздно.
– Чешско-русским центром? А что с ним не так?
– Да всё не так! Центр – это ведь два ресторана, кинотеатр, куча арендаторов, да еще и сцена. Я не справляюсь. Один человек не может отвечать за такую махину, центр тебя разоряет.
– Тебе нужны помощники?
– Нет же, не в помощниках дело! Это слишком разные бизнесы. Раньше, когда был жив твой очередной муж-чех Карл Штольберг, центр выполнял свою роль культурного центра двух стран. А теперь, что? Отношения
– Что ты предлагаешь? Продать?
– Кто же его возьмёт? По юридическим документам «шляпа полная». Международное предприятие. Ты попробуй продай без той стороны. Замкнутый круг, говорю тебе. Чехии этот центр не нужен, но его и не продать. Несколько лет уйдет на подготовку к продаже, всё же нужно согласовывать. Кинотеатр сейчас просел, российских фильмов мало, иностранных почти нет, зрители стали намного меньше ходить в кино. Да и дорого. Невозможно же без конца повышать цены на билеты. У меня два зала полупустые, вытягиваем за счет детских сеансов и праздников, а прибыли – ноль. Театральная сцена могла бы стать прибыльной, к театру люди интерес не потеряли. Наоборот, соскучились после пандемии по живому действию.
– Ну! Там же прекрасная сцена. Мои артисты из Волжска в восторге! – отреагировала Яна.
Тимофей покачал головой. Он прекрасно знал, что Театр юного зрителя, где всю жизнь служили мать Яны – Валентина Петровна и ее биологический отец Иван Демидович, приносил копейки даже в лучшие годы. Отношения у ее родителей были очень сложные. Мать обладала непримиримым, взрывным характером стареющей примы. А Иван Демидович, бабник и жуир, искал в жизни только удовольствия. Как говорится: в порочащих его связах был незаменим. Яну вырастил отчим, но его уже давно не было на этом свете. Яна узнала, кто был ее настоящий отец лишь в сорок лет. И нужно сказать, что не очень обрадовалась.
– Что с театром не так? – напряглась Яна.
Тимофей многозначительно промолчал, разлил остатки второй бутылки по бокалам и вздохнул. Яна покосилась на поставленные друг на друга ящики одного из самых дорогих напитков в мире.
– Ты только этим ужинаешь? – спросила она.
– И завтракаю, – ответила Тимофей. – С театром, дорогая моя, полная… Не хочу, выражаться при даме.
– Спасибо, я тоже не люблю, когда при мне выражаются, – согласилась Яна. – Так что не так с театром? Не томи.
– Яночка, с театром всё просто. Вся труппа дружно села нам на хвост и слезать не собирается.
Яна оторопела.
– Поясни! Это же хороший театр… Их хвалили в прессе. Заслуженные, народные артисты, лауреаты…
– Всё так, душа моя. Но сейчас в этом заслуженном театре сплошной раздрай и шатание. Я уж не говорю про репертуар. Спектаклю «Морозко» лет сорок будет. На костюмы страшно смотреть. Все первые ряды кашляют, задыхаясь от пыли. Раньше они давали спектакль от силы раз в месяц, приезжали на один-два дня, а теперь намертво поселились в нашей гостинице и живут, Яна, абсолютно бесплатно. Заняли лучшие номера и вытурить их не представляется возможным. Спектаклей нет, зато дрязги и бесконечные скандалы каждый день. Полиция замучалась протоколы составлять. Представляешь, как это нравится остальным постояльцам, которых становится раз от разу всё меньше и меньше? И это еще не всё!