Чистокровный
Шрифт:
— А чего ты ожидал? — утомленно возразил Люциан, — Сет защищал то, что принадлежит ему.
Я послала своему отчиму убийственный взгляд.
— Я не его. Не мог бы ты прекратить сравнивать меня с вещью?
Люциан улыбнулся.
— Все равно, Сет не мог быть обвинён в ее защите. Или ты бы позволил Мастеру продолжать избивать Александрию?
— Это абсурд, Люциан! — Маркус сжал кулаки.
Они пикировались еще какое-то время. В итоге, моя голова разболелась так же, как и челюсть. С другой стороны,
Как только я убедилась, что проблем нет, то проскользнула за дверь подышать свежим воздухом. Я не решилась идти слишком далеко, поэтому остановилась в двух шагах от комнаты. Я думала о том, что сказал Мастер. Моя судьба уже обречена. Он что-то знает или просто издевался над Сетом?
— Алекс?
Я повернулась на голос Эйдена. Его глаза блестели серебром.
— Эй, — пробормотала я, — знаю, я снова облажалась и…
— Алекс, я здесь не для того, что кричать на тебя. Я просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо.
— Ох. Извини. Я привыкла, что все кричат на меня.
Он наклонил голову набок, глаза потемнели.
— Я понял, почему ты сделала это. Если честно, то я не ожидал от тебя чего-нибудь другого.
— Правда? — я скептически посмотрела вокруг, — Ты что, под наркотой?
Эйден улыбнулся, но затем его глаза остановились на моей челюсти. Улыбка исчезла.
— Болит?
— Нет, — соврала я.
Его взгляд говорил, что он не верит мне. Прежде чем я поняла, что он собирается сделать, Эйден протянул руку и коснулся кожи вокруг синяка.
— Он опухает. Ты прикладывала лед?
Вообще-то да, но мне надоело держать пакет со льдом, который захватил Сет. Я уставилась на Эйдена, полностью забыв, о чем он меня спросил. Его пальцы все еще были на моей щеке, и это единственная вещь, которая имела значение.
— Ты до сих пор проявляешь свою силу, — маленькая улыбка появилась на его губах. Затем он убрал руку, обрывая пьянящую связь. — Никто из полукровок не сделал бы того, что сделала ты.
— Не понимаю, зачем ты продолжаешь говорить это, — я оперлась о стену, чтобы хоть что-то вернуло меня в реальность.
— Это правда, Алекс. И я говорю не только о том, что ты сделала для той полукровки, а о том, что ты сделала здесь. Черт, я знаю, чего тебе стоило извиниться и произнести те слова. Это проявление силы.
— Это была не сила. На самом деле, я просто была напугана. Или..ну, знаешь, слегка безрассудна.
Эйден посмотрел вдаль, на лабиринт. Все, что я могла видеть отсюда, это верхушки статуй.
— Я ошибался.
Я перестала дышать.
— На счет чего?
Он повернулся ко мне, глаза блестели.
— На счет многих вещей, но я всегда думал, что безрассудная часть твоей натуры — это недостаток. Но это не так. Это то, что делает тебя сильной.
Я
— Спасибо… спасибо тебе.
— Не благодари…
— Знаю, — я улыбнулась сквозь боль, — ну я уже сделала это.
Эйден покачал головой.
— Мне лучше вернуться. Не заходи слишком далеко, окей?
Я махнула и посмотрела, как он уходит. Он дошел до французских дверей и остановился. Когда он повернулся, его лицо было непроницаемо, но слова прозвучали четко.
— Часть меня хотела бы, чтобы Сет убил Мастера за то, что тот прикоснулся к тебе.
Прошло два дня, но я так и не смогла забыть то, что сказал Эйден. Это было серьезное заявление, но что это значило? Было ли это важно? Нет. Так я говорила себе. Даже если он любил меня также как сильно, как я пирог, это было не важно. У нас не было никакого будущего, только смерть и разочарование.
Слабый стук в дверь оторвал меня от размышлений. Так как Сет никогда не стучит, я знала, что это не он. Я сползла с кровати и пошла к двери.
В коридоре стояла Лаадан, одетая в красивое изумрудное платье, обтягивающее сверху и легко струящееся вниз от бедер. Волосы были закручены в какой-то замысловатый пучок и украшены несколькими свежими розами.
Я посмотрела вниз на свои штаны и свитер. Боги, я еще никогда не чувствовала себя такой унылой и уродливой.
Лаадан улыбнулась мне.
— Если ты не занята, а я вижу, что нет, то я бы хотела тебе кое-что показать.
Я посмотрела назад на свою кровать и пожала плечами. Не было похоже, что я занята. Мы прошли мимо нескольких слуг, пока шли наверх в ее комнату, и она всем им улыбалась.
Как только мы вошли к ней в комнату, она обняла меня за плечи и усадила на кресло перед шкафом. Я села и притянула колени к своей груди.
— Ты… хочешь показать мне свою дверь от гардероба?
Смех Лаадан был гортанным и заразительным. Я поймала себя на мысли, что тоже начала улыбаться.
— Ты прямо как твоя мать, — она потрясла головой, — ты иногда говоришь, как Рейчел.
Моя улыбка немного погасла, и я обняла себя за колени.
— Моя мама никогда не сказала бы и половины тех глупых вещей, что вылетают из моего рта.
— Ты была бы удивлена, — она сделала паузу, погружаясь в воспоминания, — знаешь, что твоей маме нравилось больше всего в заседании Совета?
— Нет.
Лаадан открыла шкаф, затем отступила назад и махнула руками в приглашающем жесте.
— Танцы и красивые наряды.
С любопытством, я наклонилась вперед, чтобы заглянуть внутрь шкафа и чуть не упала со стула.
— Вау. Там много вещей.
Она наградила меня игривой улыбкой.
— У девушки никогда не может быть много вещей. Давай. Взгляни.