Чистосердечное убийство (сборник)
Шрифт:
— Еще насидимся в квартирах, подруга! Ты в своей, я у себя. Твой муж в работу уйдет с головой, а я… сама понимаешь. Если никто из особ противоположного пола не сподобится пригласить выйти в свет, то и кукую дома одна.
— Можно еще допоздна самой пропадать на работе, — предложила Мария, усаживаясь за столик кафе, где, по заявлению Алены, варили самый замечательный кофе. Здесь же можно было выпить настоящего «Ламбруско дель Эмилия Бьянко», дивного белого игристого вина.
— А я пропадаю, Маша, и по вечерам, и днями. Только мужикам не это
— Запуталась ты, Аленка, — мягко сказала Мария. — Ты просто начинаешь оправдывать себя, понимая, что упустила в жизни что-то важное, самое главное.
— А я пыталась! — нервно закуривая, ответила Алена. — Очень даже. Только один оказался мерзавцем и бабником, а второй — алкоголиком и извращенцем.
— Может, ты не там искала, не в том колодце воду брала?
— Да, надо было обращаться в полицию. — Алена засмеялась. — Отхватила бы себе полковника и успокоилась бы. А ты скажи мне, среди полковников не принято женам изменять?
— Полковники тоже всякие бывают, — глубокомысленно заметила Мария.
— Тихо! — Алена вдруг схватила Марию за руку. — А ну-ка, замри, подруга.
Мария сначала не поняла, чего приятельница от нее хотела, а потом увидела Гурова. Ее супруг в гражданском костюме, поглядывая на часы, усаживался за крайним столиком у огромного окна с видом на улицу. Вид у полковника был сосредоточенный и крайне задумчивый.
— Да ладно тебе. — Мария сбросила руку подруги и попыталась встать. — Брось ты эти детские игры.
— А вот проверим, Машенька! — Алена прищурилась, — давай поглядим, какие бывают полковники, настоящие ухажеры и джентльмены. Что, боишься?
— Ничего я не боюсь. Просто неловко как-то и нечестно по отношению к нему. Вроде как мы за ним следим, не доверяем ему.
— А так и есть! — Алена расплылась в хищной улыбке. — Проверим твоего полковника на вшивость. Скажи-ка, что ты будешь делать, если сейчас сюда войдет длинноногое существо с томным взглядом, а твой полковник кинется ей целовать ручку и усаживать за свой столик?
— Нет, Алена, этого не будет! — твердо заявила Маша и решительно встала.
Тут в кафе вошел крупный, какой-то угрюмый мужчина с лохматыми бровями. Он нашел Гурова взглядом и прошел к его столику. Они не протянули друг другу рук, а стали разговаривать так, как будто недавно расстались, не завершив беседу.
Мария многозначительно фыркнула и снова уселась за столик. Впрочем, Алене было уже не до Гурова. У нее в двадцатый раз за вечер зазвонил мобильник, и она снова окунулась с головой в административные и коммерческие вопросы. Теперь, как оказалось, ей предлагали спонсорство при проведении какого-то важного мероприятия, где нужно было причесать и привести в порядок нескольких ведущих и гостей.
Мария помешивала кофе и смотрела на широкую спину мужа. Она у него надежная, прочная. А ведь был же момент, когда она на долю секунды засомневалась. Вот ведь зараза эта Аленка, смогла пошатнуть веру в порядочность
Гуров был настолько поглощен подготовкой к важному разговору с Коноваловым, что не заметил в кафе жены и ее подруги. Коновалов пришел без опоздания, плюхнулся на стул напротив московского гостя и сразу стал рассказывать. Он как будто демонстрировал, что все это время думал об их беседе, ни на минуту не переставал переживать по поводу смерти своего начальника и просто хорошего человека. Судя по его словам, Бурмистров был именно таким.
— Вы понимаете, Лев Иванович, за столько лет работы в администрации я повидал много начальников вообще и над собой в частности. Мне есть с кем сравнивать. И я вам скажу, что Дмитрий Сергеевич был человеком незаурядным. Он с первого же дня с таким энтузиазмом с головой бросился в работу, что заразил всех в аппарате этой жаждой. Как будто у коллектива открылось второе дыхание. Мы по-новому посмотрели на положение дел именно благодаря Бурмистрову.
— Свежая струя?
— Не только! Если хотите, то это обаяние настоящего талантливого руководителя. Я видел перед ним большое политическое будущее, и тут вдруг приключилось такое вот несчастье!
— Может, не вы один видели это его будущее? — спросил Гуров, пристально посмотрев Коновалову в глаза. — Может, кто-то еще его заметил и… испугался?
— Да. — Коновалов сразу остыл, немного осунулся и уставился в стол. — То есть нет, конечно. Я понял, к чему вы это сказали. Вам свойственно обвинять и приводить все возможные доводы.
— Это называется отрабатывать все мотивы преступления.
— Конечно. Но дело в том, Лев Иванович, что у Бурмистрова не было врагов. Он ни с кем не ссорился, всех умудрялся убеждать, не ломал людей и ситуаций, не штурмовал проблем, находил взаимоприемлемые выходы.
— Когда же он успел? — с сомнением спросил Гуров. — Бурмистров ведь в должности главы администрации района пробыл, если я не ошибаюсь, всего пару месяцев.
Сыщику опять показалось, что Коновалов смутился.
«Слишком он нахмурил свои брови. Я бы на его месте в этот момент сменил бы тему разговора. Хотя бы его направление, — подумал Гуров. — Что-то я неудобное спросил, а ему это не совсем понравилось. Он явно перехвалил своего покойного шефа, понял это и догадался, что я тоже сообразил. Что теперь?».
— Вы вот о мотивах говорили, — угрюмо продолжил Коновалов. — Я честно вам сказал, что у Дмитрия Сергеевича врагов не было. Я имел в виду его профессиональную деятельность. Есть еще частная жизнь каждого человека, и она порой преподносит нам огромные сюрпризы.
— Я так понял, что у кого-то все же был мотив убить Бурмистрова? — спросил Гуров, чтобы немного сократить количество пустых фраз.
— Был. — Коновалов кивнул и посмотрел московскому полковнику в глаза. — У участкового майора Ершова.