Читер
Шрифт:
— Что сидите? За что вам деньги платят? — он отпустил, секунду назад, целуемую девушку и добавил, — так втроем взяли быстро! И чтоб с эмоциями, а не как бревна!
Девушки подтянулись к депутату и начали, улыбаясь, ласкать его, снимая фиолетовый костюм с еле заметными полосками на нем….
Неожиданно стали доноситься звуки тяжелого рока. Они становились все громче и громче. Машина резко остановилась, заставив сидящих в салоне людей податься по инерции чуть вперед. Послышались сигналы лимузина. В салоне все перестали заниматься продажной любовью и замерли.
— Да какого х….- привстав громко
Скорпион был уже совсем близко к лимузину.
Павел выхватил пистолет и холоднокровно направил его в открытое справа от него окно. Лобовая часть лимузина как раз оказалась под прицелом. Читер незамедлительно выстрелил. Пуля вырвалась из ствола и устремилась к лимузину. Она пробила лобовое стекло и пролетела правее от испуганного водителя. Затем прошила внутреннюю стенку и рванула к Ксенонову. Пуля впилась в заднее стекло, пролетев совсем близко от уха Владимира Ивановича.
Кандидат закричал, его тело бросило в дрожь. И неизвестно кто кричал громче — он или женский эскорт.
„Что бы все боялись и не насмехались!“ — пробурчал Павел себе под нос.
Он спрятал назад в кобуру под мышкой пистолет и положил освободившуюся руку на руль.
За это время ОБЛОМовский Бирельс уже почти догнал Пашин Скорпион. Читер видел его как на экране бортового компьютера, так и в зеркале заднего вида. Павел не стал медлить. Он включил нитроускорение. Машина резко рванула вперед. Расстояние между автомобилями прекратило сокращаться, но преследование продолжалось.
Машины проскочили мимо выезда на проспект из какой-то боковой улочки. От туда выезжало, сверкая мигалками две легковые милицейские машины и, следующий за ними „Бобик“. Эта колона тоже ввязалась в погоню. Правда, они не были так быстры как тот же Бирельс.
На одной из сторон проспекта стоял большой полукруглый бетонный блок, повернутый по направлению автодвижения. Не далеко от него начинался огромный мост, перебрасывающий через проспект большую автомагистраль. Возле блока крутилось пару рабочих в синей потрепанной униформе с желтыми надписями на спине „Крайтанстрой“. На обочине дороги стоял большой желтый трактор с открытой дверью. В кабине было пусто. На его рычагах висели чьи-то грязные перчатки. Далее за тротуаром на той же стороне были открыты большие ворота, ведущие к каким-то промышленным сооружениям, тонущим в ночной мгле.
Четверо рабочих стояли недалеко от трактора и курили, общаясь о чем-то своем.
Но вот из черной пасти ворот вышел низкорослый, похожий на маленький пузырь, человек с папкой. Это был бригадир. Он на какое-то время остановился перед рабочими, которые при его виде стали тушить бычки. Окинув взглядом рабочих, а затем, чуть прищурившись, на брошенный без внимания бетонный блок на дороге (от чего у него даже собрались в уголках глаз морщины), бригадир выпалил, взмахнув руками:
— Ну, едрить твою мать! Ну, когда вы должны были херню эту с дороги убрать! Ну, мне, что самому может запрячься и за вас вашу работу сделать! — он хлопнул руками по штанинам униформы, — Ахренеть можно!
Один из рабочих медленно повернулся лицом к бригадиру. Его голова сильно
— Так ведь никто ж не ездит. Полтретьего ночи….
— Я, блин, щяс по вас начну ездить! Долго еще эта херня на проспекте стоять будет?! Кто-то из правительства с гулянок будет ехать, как увидит — где потом будет твоя жопа? А?!
На этом месте вступился другой работник.
— Константинович, сейчас все сделаем, — он сделал успокаивающий пяный жест, — Сейчас все будет в лучшем виде, только сходим с вами перекурим….
После слова „перекурим“ рабочий кашлянул пару раз взахлеб. Затем, сильно харкнув, плюнул себе под ноги, так что создалось впечатление, что упавшая на асфальт мокрота подпрыгнула еще раз…
Подпрыгнувшие ранее на лоб бригадира, брови начали успокаивающе опускаться вниз.
— Урегулируем и сразу за работу. Я проконтролирую, — ответил уже более спокойным тоном бригадир.
Рабочие, пошатываясь, направились к трактору. Где-то вдалеке послышались какие-то громкие хлопки, похожие на раскаты грома. Бригадир, неспешно следуя за своей командой, подвел голову к небу.
— Погода поменяется? — вопросительно произнес он.
— Кто его зна….- ответил, ковыляющий за ним и смотрящий в асфальт, сотрудник.
— Колька! Колька! Вставай! — один из рабочих забарабанил кулаком по кабине трактора.
В ответ в середине кто-то, сопя, зашевелился. Из кабины внезапно свесилась наружу нога в черном, заляпанным грязью, сапоге.
— Колька, бляха! Колька, бутылку дай!
Но Колька не чем кроме страшного уханья не отвечал. Бригадир опять начал хмуриться. Тогда рабочий, просивший у Кольки бутылку, сам полез за ней в кабину трактора. Через секунду он появился с бутылкой дешевой водки с большой синей надписью на этикетке „Бывшая“. Рабочие во главе с бригадиром через минутку, довольно оглядываясь по сторонам, скрылись в темноте за воротами.
В этот момент издалека послышался нарастающий рев рок музыки и рокот автомобильных моторов. Вот засверкали четыре передних фары Скорпиона, за ним огни Бирельса. А дальше, разрываясь сиренами еще две легковых и милицейский „Бобик“.
Скорпион неуклонно приближался к бетонному блоку, перегораживавшему ему путь, но Пашу, казалось, это совсем не пугало. Он крепко держался за руль и уверенно смотрел вперед. Дорога перед ним словно кричала — это конец пути!
Скорпион на полном ходу налетел на нижний край блока. Под бампером сверкнули искры. Машина молнией прокатилась по нему, описывая полукруг. Передняя ее часть взмыла за его верхний край почти перпендикулярно дороге, но с небольшим наклоном в сторону моста. Через миг весь Скорпион был в воздухе, словно ракета, пытающаяся покинуть Землю. Его колеса продолжали быстро вращаться, распрощавшись с дорогой. Огни уличных фонарей блистали на частях черного корпуса, которые теперь отчетливо бросались в глаза. Машина стала замедлять свой полет, „подскочив“ выше моста. Серые детали дна автомобиля, словно брюхо большого животного, показали себя миру. На какой-то момент Скорпион застыл в воздухе, только его вращающиеся диски и темный силуэт в середине производили движения.