Чижик-пыжик
Шрифт:
Здесь, как обычно, сошлись несколько соседей-стариков, ветеранов Великой Отечественной, которые ещё были живы и могли самостоятельно передвигаться, в доме самого «молодого» из них. Все они торжественно нарядились в свои давно уже немодные парадные пиджаки, увешанные орденами и медалями, и смотрелись прямо-таки бравыми орлами! Все деды были в хорошем настроении, у всех радостно блестели глаза, и в окружении ровесников все они опять чувствовали себя молодыми и здоровыми! С шуточками и прибауточками расселись
…Так ничего нигде и не добившись, промотавшись целый день попусту, уставший старик Ковалёв вернулся к Егору Васильевичу. Тот уже договорился насчет доставки вагончика, который пообещали привести сегодня к вечеру, о чём и сообщил с великой радостью своему давнишнему соседу и по этой же причине пребывал в хорошем расположении духа.
…А жена его, с недовольным видом и тревогой в душе, наблюдала за лихорадочными работами по разрушению кладбищенской ограды и многих, прилегающих к ней, старых захоронений, для сооружения на этом месте автостоянки. Она смотрела на «разрушителей», как она про себя называла снующих на стройплощадке работников и только думала: «Они что? С ума там все посходили, что ли?»
– Какое ужасное надругательство совершают! – возмущённо прокомментировала она вслух действия рабочих. – Вот уж воистину, не ведают что творят!
– Сиди себе и помалкивай! – оборвал её причитания Егор Васильевич. —Довыступаешься до того, что и наш домишко с землёй сравняют!
Видно было, что уже не раз состоялся между ними разговор на эту тему. И они оба очень переживали из-за всего происходящего и своей полнейшей беспомощности. Да и что могли сделать двое стариков против хищной и ненасытной махины «Стройполомконторы», активно действующей под чутким руководством ушлого Видалия Сегреевича Гадимирова? Разве что лечь под колёса? Но навряд ли даже это остановило бы подлого Видальку! Ему же по людским головам шагать – это всё равно как… ну… вы про два пальца слыхали? Вот и тут то же самое…
– Да, выступаю! И что? – запальчиво ответила Нина Викторовна.
Она упёрла руки в боки, а взор её метал гром и молнии…
– А ты, Егорушка, не выступаешь только потому, что твои родственники тут не лежат и тебя это не касается, – гневно продолжала она. – А то бы,
И она едва не заплакала. Насколько же горестно было ей сейчас! Конечно, упрёк в сторону Егора Васильевича был несправедливым, но что он мог сказать и что он мог поделать? Ему и самому было очень тяжело от всех этих безобразий! Нина Викторовна, перекрестившись, отошла от окна. Она едва сдерживала слёзы! А мужички, видя её состояние, молча переглянулись да и вышли во двор, покурить.
Тут раздался стук в ворота и послышался голос Людмилы Петровны. Она пришла проведать бездомного теперь Ивана Ивановича. Болит душа за соседа, а чем поможешь? Так вот только, – накормить да подбодрить, поддержать, чтобы совсем уж не падал духом. Ох, не приведи Господь, оказаться на его месте!
– Добрый день, соседи! – входя во двор, поздоровалась она. – Вот зашла узнать, как ты теперь, Ваня? Что делать предполагаешь? Ведь такое несчастье! Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно?!
– Здравствуй, Людушка! Сейчас всё расскажу…
– Добрый день и тебе, Людмила. Проходи в дом, Нина сама тебе там всё расскажет, пока мы тут небо немного покоптим, – радушно пригласил соседку Егор.
Как только Людмила Петровна скрылась в доме, деды переглянулись и добродушно усмехнулись:
– Ох, уж эти женщины! Лишь бы все сплетни собрать. И ничего не скажешь – подружки!
Но ведь и этот упрёк тоже был несправедливым! Спрашивается: сами-то они чем от женщин отличаются в этой ситуации? Да ничем! Точно так же на тысячу раз всё между собой обговорили…
Докурив, друзья вернулись в дом. Весь разговор опять крутился вокруг стройполомконторы, снесённого дома, разрушенного кладбища и Злобного Карлы. Иван Иванович подавал порой какие-то реплики, но фактически он не принимал участия в общей беседе, видно было, что голова его сейчас занята другим, несмотря на то, что всё происходящее касалось его напрямую. Хоть он и присутствовал здесь, но полностью был погружен в свои мысли, снова и снова перебирая в памяти все события сегодняшнего дня.
– Да, да, Нина, точно тебе говорю, я сама из окна видела! – эта фраза соседки вывела Ивана Ивановича из задумчивости. – Когда я увидела, что начали ломать дом, я выбежала и спросила у экскаваторщика: на каком основании они тут затеяли это безобразие, да ещё в отсутствии хозяина?! Тут как раз, прямо при мне, «скорая» и приехала! Но сделать уже ничего не успели. Сдох жополиз! На носилках вынесли труп и увезли. Наверное, в морг, – куда же ещё? – уверенно ответила Людмила Петровна на невысказанный вопрос Нины Викторовны.
Конец ознакомительного фрагмента.