Чортушка

Амфитеатров Александр Валентинович

Виxpовъ. Четыре человка и собака исчезли изъ Волкояра и хоть бы слдъ по себ оставили. Словно ихъ проглотила.

Исправникъ. Такъ оно и есть.

Лавр. Иван. Верстахъ въ тридцати отсюда на низу – лодку угнанную, пустую, поймали. Муфтель здилъ смотрть, наша волкоярская.

Виxpовъ. Старикъ! гд теперь княжна?

Лавр. Иван. О томъ мы, баринъ, неизвстны.

Виxpовъ.

Можетъ быть, лежитъ бдняжка въ какомъ-нибудь омут унженскомъ, съ камнемъ на ше, a т – злоди – деньги ея длятъ… брильянты…

Исправникъ. Господи, спаси!

Лавр. Иван. Типунъ вамъ на языкъ, баринъ.

Ковчеговъ. A мн кажется, мы о княжн скоро всти получимъ… скоро! И для князя непріятныя… Не вокругъ Волкояра ее искать надо-съ. Не здсь-съ.

Виxpовъ. Гд же; по-вашему?

Ковчеговъ. Въ Москв или Петербург. Родню похала искать. Защиты просить. И найдетъ-съ.

Виxpовъ. Но зачмъ было уводить дворовыхъ?

Ковчеговъ. Какъ свидтелей и проводниковъ.

Исправникъ. А, по-моему, въ омут… безпремнно въ омут. Помилуйте. У нея деньги были, – мало ли князь дарилъ?.. По праздникамъ… на именины… Наконецъ материны брильянты… Гд деньги и брильянты? Я спрашиваю: гд?

Вихровъ. Ограбили.

Исправникъ. Да, ограбили, a само удушили и трупъ утопили.

Липинъ. Охота воображать страхи! Дло гораздо проще.

Вихровъ. Ну-съ?

Липинъ. Романъ любовный, и больше ничего. Слюбилась.

Ковчеговъ. Да съ кмъ же? Ну, съ кмъ?

Исправникъ. Всхъ сосдей проврили: ни ухомъ, ни рыломъ…

Липинъ. A этотъ… бжавшій тоже… Какъ бишь его? Садовникъ что ли?..

Лавр. Иван. Конста?

Исправникъ. Вона вы куда гнете!..

Вихровъ. Фантазія разыгралась.

Липинъ. Какая же фантазія? Княжн восемнадцать лтъ. Двушка здоровая, красивая. Сидитъ въ затворничества какомъ-то нелпомъ, одурла отъ скуки. Конста этотъ единственный мужчина, котораго она видитъ…

Исправникъ. Да, какой же онъ мужчина для княжны? Онъ дворовый человкъ, a не мужчина.

Липинъ. Какой? Красивый.

Исправникъ. Не понимаю, что красиваго можетъ быть въ дворовомъ человкъ?.. Я, конечно, старикъ… Но, даже при этихъ сдинахъ и при этой почтенной лысинъ, сравните, господа: кто изъ насъ двоихъ боле прекрасное Божіе созданіе – я или вонъ этотъ молодой Прошка?

Прошкa. Ась?

Вихровъ. Прошка!

Исправникъ. Неправда! У него лицо неблагородное.

Вихровъ.

А у васъ?

Исправникъ. Откуда же y меня неблагородному лицу быть? Я столбовой.

Вихровъ. Ужъ не знаю, какъ о благородства, но, если бы я былъ женщина и надо было выбирать между вами двумя, я лучше влюбился бы въ Прошку.

Прошкa. Ась?

Ковчеговъ. Все это возможно и все это бывало. Мн оно приходило въ голову. Но куда бы имъ тогда дваться? Дваться-то некуда.

Липинъ. A куда дваются прегршившія купеческія двы, которыя по старой вр?

Вихровъ. Въ скиты?

Липинъ. Матери такъ спрячутъ, что не токмо съ полиціей – съ войсками не найти.

Ковчеговъ. Сказки!

Лавр. Иван. Нтъ, не сказки, баринъ, ваше высокоблагородіе. Стоять лса дремучіе, тянутся болота непроходныя, a в тхъ лсахъ и болотахъ живутъ обители тайныя.

Липинъ. Да-съ. Деревни находили, села цлыя.

Лавр. Иван. Бжалъ народъ отъ некрутчины, отъ лютой крпости, отъ Никоновой щепоти и антихристовой печати.

Исправникъ. Въ Москв ли, въ омут ли, въ скитахъ ли княжна, – твердо одно: здсь ея нту, и вотъ уже мсяцъ кончается, что мы рыщемъ и свищемъ, a o ней нтъ ни слуха, ни духа.

Липинъ. Муфтель все записки ищетъ или намека какого-нибудь… Стны въ павильон ободралъ, теперь полы подымаетъ…

Входить Муфтель; за нимъ Антипъ, блдный, изнеможенный, едва живой, ковыляетъ съ клюкою.

MyфтельАнтипу. Не шляться за мною, лысый сатана! Куда я, туда онъ… Привязался, какъ тнь… Какой теб интересъ? Что надо?

Aнтипъ. Больно занятно роешься, Богданычъ. Ровно бы ты кротъ?

Myфтель. Охъ, пощупать бы тебя! Пощупать!

Исправникъ. А и въ самомъ дл: ты, старый чортъ, изъ бани своей, куда глядлъ?

Aнтипъ. Такъ! У нихъ двки бгаютъ, a Антипка виноватъ… Князь меня что сторожить-то сюда поставилъ княжну или баню!

Myфтель. Баню.

Aнтипъ. Ну, баня вотъ она теб: цлехонька, хоть завтра топи, да парься. A прочее насъ не касающее.

Myфтель. Да, вдь, когда они бжали, то должны были пройти мимо тебя или по близости… какъ же ты ихъ просмотрлъ?

Aнтипъ. Чудакъ ты, Богданычъ, погляжу я на тебя. Люди бжать надумались, a ползутъ доброй волей на живого человка? Бглецамъ, другъ, чужихъ глазъ не требуется… Бглецы, другъ, свидтелевъ-то, за горло, да и духъ вонъ.