Чревовещатель
Шрифт:
– А невиновность ее была доказана? — спросил Фовель.
– Вполне.
– Тем лучше для нее, но это все-таки не меняет настоящего дела. Кроме Жака и Мариетты, чревовещатель, может быть, убил еще и племянника господина Домера…
На это нечего было возразить. Жобен только пожал плечами и замолчал.
– Здесь ли еще труппа, в которой состоит Сиди-Коко? — спросил следователь.
– Нет, — ответил мэр, — они вчера утром уехали.
– Значит, остался один Сиди-Коко?
– Должно быть, впрочем, я не знаю.
– Не известно ли вам, куда
– В Сент-Ави, где в воскресенье храмовый праздник.
– А далеко это от Рошвиля?
– Двенадцать километров.
– Бригадир!
– Что прикажете, господин следователь?
– Я сейчас напишу приказ арестовать фокусника по имени Сиди-Коко… Вы возьмете с собой двух жандармов, отправитесь в Сент-Ави и арестуете его.
– Слушаюсь, господин следователь!
– Если придете во время представления, дождитесь его окончания. Пусть публика разойдется сначала… Словом, сделайте все тихо, без скандала. Предписываю вам также не объяснять чревовещателю, из-за чего его подвергают аресту. Если он спросит, отмалчивайтесь.
– Ваше приказание будет в точности исполнено, — ответил бригадир.
– Это еще не все. Вы отведете его в рошвильскую ратушу, посадите под стражу и немедленно явитесь ко мне с докладом в гостиницу, где я остановлюсь. Ведь тут есть гостиница?
– Конечно, и очень хорошая, называется она «Яблоко без зернышек» и содержится Огюстом Нико.
– Ах, господин следователь, — воскликнул Сидуан Фовель, — вы, верно, шутите! А мой-то дом на что? Не откажитесь, пожалуйста, разместиться у меня. Я отдам в ваше распоряжение четыре превосходные комнаты. Уверяю вас, вы останетесь довольны. Если же вы не согласитесь, то обидите меня.
– Боже упаси, господин мэр! Я не позволю себе вас обидеть, — с улыбкой ответил следователь. — С радостью принимаю ваше приглашение и заранее извиняюсь за беспокойство, которое причиню вам.
– Какое беспокойство, помилуйте!.. — возразил обрадованный Фовель. — Мои дела идут хорошо, у меня чудесный дом, кухарка, горничная, садовник… а какое у меня в погребах вино! Я приглашаю сегодня к себе ужинать господина судью и…
Мэр остановился и вопросительно взглянул на следователя, который незаметно кивнул ему.
– И господина Жобена.
Полицейский заметил, что мэр колебался, пригласить его или нет, и сказал:
– Увольте, господин мэр… сегодня вечером у меня много дел, я наскоро съем кусок мяса и выпью стакан вина, а ночевать останусь в замке.
Фовелю не особенно улыбалось то, что в праздничной трапезе примет участие какой-то полицейский, и он больше не настаивал. Следователь отдал приказание бригадиру арестовать Сиди-Коко.
– Как доставить его сюда, господин следователь? Пешком не слишком ли долго?
– Найдите повозку для четверых. На обратном пути можете сами править лошадьми, а Сиди-Коко посадите между двумя жандармами.
– Слушаюсь.
– Но если чревовещатель действительно украл деньги, — сказал Жобен, — то жандармы совершат напрасную прогулку: Сиди-Коко, если он виноват,
– Это нельзя утверждать, — возразил следователь. — Своим бегством он навлек бы на себя подозрение. А он, напротив, постарается его устранить.
– Да как же он может устранить его, когда ему известно, что Андош Равье видел его? Если он попадет в руки жандармов, это будет вернейшим доказательством его невиновности.
Следователь ничего не ответил на это логичное замечание. Сидуан Фовель, догнав уходившего бригадира, шепнул ему:
– Зайдите ко мне, любезнейший, и предупредите мою жену, чтобы она постаралась приготовить ужин получше, так как у нас будут гости.
– Ну, — сказал следователь, — теперь приступим к допросу третьего свидетеля.
Вошел Жан Поке и начал свои показания. Жобен внимательно слушал каждое его слово и приходил во все большее оживление. Окончив рассказ, Жан Поке, не знавший грамоты, подписал свои показания крестиком, затем ему велели удалиться.
– Ну что, господин следователь? — сказал полицейский. — Разве я был не прав, когда говорил о невинности фокусника?
– Но разве эта невинность подтверждается показаниями Жана Поке?
– Конечно! Ведь Поке провожал в замок племянника Домера почти в то же самое время, как Жервеза вышла оттуда. Они даже встретили ее на дороге. Жак Ландри отворял лейтенанту сам, стало быть, он был тогда еще жив… Ну, предположим, что на приготовление ужина и на сам ужин потребовалось полтора часа. Из этого всего следует, что Жорж Прадель не мог прийти в свою комнату раньше десяти… а тогда чревовещателя уже и след простыл. Мог ли он снова проникнуть в замок, если все двери в нем были заперты и, кроме того, там еще находился чужой человек? Если Сиди-Коко начал рубить шкафы и сундуки, то этим стуком он непременно должен был разбудить лейтенанта.
– Откуда же вы знаете, что лейтенант не проснулся?
– Предположим, господин следователь, что он проснулся, но в таком случае куда же он подевался? Ведь он исчез — и вы это хорошо знаете.
– Конечно, знаю, и знаю, что это исчезновение запутывает дело. Стоит только выяснить, где сейчас Жорж Прадель, и все объяснится. По всей вероятности, убийца нанес ему удар после того, как уже покончил с Мариеттой и ее отцом.
– Хорошо, но куда же он подевал труп?
– Спрятал.
– Нет, это невозможно! Жорж Прадель жив. Я убежден в этом.
– И что же вы думаете, Жобен?
– Что я думаю? — с жаром заговорил полицейский, но вдруг осекся. — Ради бога, не спрашивайте меня об этом… Я и сам страшусь своей мысли…
XVI
Настало минутное молчание. Следователь нарушил его.
– А я боюсь, — сказал он, — что угадываю вашу мысль.
– В таком случае вы все понимаете, — ответил полицейский.
– Выразитесь яснее, кого вы обвиняете?
– Я — никого… обвиняют обстоятельства, из которых я делаю вывод, что убийца не кто иной, как Жорж Прадель.