Чтица для чекиста в отставке
Шрифт:
Подойдя к гостиной, Алиса услышала громкие голоса. Пока она пряталась в ванной комнате, супруги Лукъяненко вернулись из кабинета, а Тарасов стал беседовать с Никанором Николаевичем Воробьевым.
– Мне показалось, что у Майи поднялось давление и это действительно было так, – услышала Алиса голос Луизы Марковны. – Я предупредила ее, чтобы она в этот вечер больше не пила вино и что покрепче. Я была уверена, что после таблетки и отдыха Майе станет лучше.
– Майя сказала, что плохо спала и
Нина, невестка Анны Федоровны, расставляла чашки на столе и Алиса, подойдя к ней, спросила, как себя чувствует Анна Федоровна.
– Она так напугалась, что до сих пор не может прийти в себя. Анна Федоровна страдает гипертонией. Я посоветовала принять лекарство и полежать, – пояснила Нина.
Вернулся Воробьев, сел за стол и, словно вспомнив что-то, сказал, что капитан Тарасов пригласил следующих для опроса.
– А можно мы с Олежиком пойдем, нам завтра с утра нужно ехать в аэропорт, мы улетаем отдыхать за границу? – воскликнула Элла.
Никанор Николаевич налил полный фужер водки и выпил словно воду.
– Никанор, тебе бы лучше чаю выпить, – с жалостью произнесла Луиза Марковна.
– Не трогай его, так легче горе пережить, – возразил Лев Львович, ее муж.
Никанор Николаевич выпил еще фужер водки, встал и, пошатываясь, направился к выходу из гостиной.
– Надо Майю разбудить, она хотела торт попробовать, – заплетающимся языком произнес он.
Послышался женский плач и все посмотрели на Нину, катящую сервировочный столик с огромным тортом.
Нина попыталась обойти идущего ей навстречу Воробьева, споткнулась на ровном месте, столик накренился.
Гости с ужасом смотрели, как многоярусный торт летит на пол. Все замерли, послышался нервный смешок, а Нина разрыдалась в голос, пытаясь подобрать на поднос разлетевшиеся куски торта.
– Нина, успокойся… Никто не хочет пить чай, никому не до торта, – стала успокаивать невестку Анны Федоровны Алиса. – Я принесу совок и мусорное ведро и все уберу, а Вы идите, вымойте руки.
Лев Львович бросился к Никанору Николаевичу и силой стал усаживать его на ближайший стул.
Из кабинета вернулись Олег Вячеславович и его жена Элла. Не замечая случившегося, Элла с порога окликнула хозяина квартиры.
– Вилор, мы вынуждены откланяться, у нас ранний рейс, – произнесла Элла и супруги, попрощавшись со всеми, пошли в холл.
Лев Львович, в свою очередь, предложил увезти Никанора Николаевича домой.
– Мы побудем с Никанором, он нуждается в поддержке, – сказал Лев Львович. – Идем, Никанор…
– Майя… Ее сумка… Вещи… А куда ее увезут? – разволновался мужчина.
– Не волнуйся, Никанор, вот сумка… Идите, одевайтесь. Рустам, помоги Льву довести Никанора до машины, –
– Лев, ты же выпил, – напомнил Вилор Феликсович.
– Не волнуйся, Вилор. Я вызвала сына, он уже подъехал, а потом с другом заберут нашу машину, – объяснила Луиза Марковна.
Рустам Маратович подошел к Розе Руслановне и что-то прошептал ей на ухо. Зардевшаяся женщина молча кивнула головой.
Арсеньев попросил Алису собрать еду для Никанора и супругов Лукъяненко.
– Никанору будет не до готовки, – сказал он и посоветовал положить в пакет бутылку водки.
Луиза Марковна помогла Никанору Николаевичу одеться. Сложнее было с обувью.
– Пусть идет в туфлях, а ботинки неси в руках, – велел Лев Львович, и он с Рустамом Еникеевым, подхватив Воробьева под руки, повели его к лифту.
Нелли Натановна вышла из кабинета в слезах.
– Не верится, что Майи больше нет, – всхлипывала она.
Всем друзьям Арсеньева и ему самому нравилась отзывчивая, интеллигентная Майя Матвеевна.
Нина, сославшись на усталость и необходимость присмотра за свекровью, ушла, пообещав с утра заняться мытьем посуды и уборкой.
Проводив Воробьева, Рустам Маратович переговорил с Тарасовым.
– Майю увезли, эксперты обещали как можно быстрее сделать все необходимые анализы, – сообщил Еникеев. – Капитан Тарасов дописывает протокол опроса. Боюсь, Никанор не в состоянии будет заниматься организацией похорон. Луиза и Лев обещали заняться этим сами.
– Я с Макаром подключимся к ним, – пообещала Нелли Натановна.
– А я отдам на похороны все подаренные деньги, – произнес Арсеньев.
– Ни в коем случае, Вилор. Это деньги на обследование, – возразила Никитина. – Скинемся сообща.
– Тогда по домам. Я провожу Розу, завтра созвонимся, – произнес Рустам Еникеев.
После их ухода Вилор Феликсович выразил надежду на возникновение симпатии между Рустамом Еникеевым и Розой Руслановной.
– Хотя бы одна новость будет радостной, – грустно произнес Арсеньев.
Алиса стала собирать оставшиеся грязные тарелки и относить их на кухню. К ней присоединилась Нелли Натановна.
Вернувшись, Алиса увидела Тарасова, тихо беседующего с Арсеньевым и Никитиным. Она многозначительно глянула на капитана.
– Макар Леонтьевич, Вы с супругой можете уезжать. А вот с Вами, Алиса… Сергеевна мне нужно побеседовать.
– Хорошо, я только предупрежу свою бабушку, что остаюсь ночевать у Вилора Феликсовича, – согласилась Алиса. И она прошла на кухню, попрощавшись с Никитиными.
– Что-нибудь выяснил? – тихо спросила Алиса. – Да ты что! – сказала она, выслушав ответ. – Хорошо, я жду тебя, а сейчас иду на беседу с капитаном Тарасовым.