Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире

Калинина Галина Вячеславовна

3. Далеко не самый распространенный, но все же по-прежнему играющий важную роль стимул для женитьбы или выхода замуж — ко­рысть. Есть самая грубая, непосредственная, откровенная корысть — это «продажа» себя богатому человеку. Чаще молодые девушки вы­ходят замуж за «богатых». Но помимо такого откровенного варианта существуют еще браки с выездом за границу, браки с людьми высокого положения, браки с влиятельной родней. Так как обществом «браки по расчету», в основном осуж­даются, то чаще всего люди, сочетающиеся бра­ком по расчету, как можно тщательнее скрывают корысть, маскируя ее любовью. Иногда же они и сами пребывают в уверенности, что в основе их брака лежит глубокая привязанность ко «второй половине». Возможно, отчасти так оно и есть. Но можно заметить и другое: сама привязан­ность эта

возникла во многом благодаря тому, что человек обеспечивает те условия жизни, которые нравятся.

Для мужчины же рациональная, корыстная причина нередко сводится к рассматриванию жены исключительно как «домохозяйки». И в этом случае выбирается супруга хозяйственная, домовитая, аккуратная, экономная, с покладис­тым и ровным характером, как правило, молодая и стоящая ниже мужчины и по материальному, и по социальному положению. Кстати, впослед­ствии подобное отношение к жене приводит к многочисленным конфликтам, начинающимся с того, что молодая женщина взрослеет, умнеет, набирается «самости» и перестает быть кроткой овечкой и исполнительной хозяйкой, а еще чего доброго, сама разводится с мужем и отбирает у него половину имущества.

Вот эти три причины, представляющие со­бой смесь социальных и экономических стиму­лирующих факторов, являются основными ры­чагами создания семьи в современном мире.

Как правило, два человека объединяются в супружескую пару по взаимному соглашению, и каждый получает от этого какую-то свою выгоду.

Можно сказать несколько слов о «чувствах». Мы уже писали кое-что о человеческой любви-страсти, которую и называют теми самыми «чув­ствами», что подвигают человека на брак. Во-первых, в современности очень редко «чувства» становятся стимулом для узаконивания отноше­ний; пожалуй, такой подход к делу принят либо в среде верующих людей, которые не могут жить в блуде, либо среди людей, воспитанных довольно консервативно. Чувства у неверующих людей, как правило, выражаются в банальном сожи­тельстве, лишенном всяких обязательств. Брак же, который может свершаться и в таких случа­ях, принимает характер формальности и не вос­принимается как «единственный брак». То есть брак будет длиться до тех пор, пока будут длить­ся эти самые чувства, так что он мало чем отли­чается от обычного сожительства, существую­щего на тех же условиях. Подобное сожитель­ство по причине сильной любви тоже превраща­ется в вопрос экономии времени, денег и пр.: людям не надо ехать через весь город, чтобы провести вместе какое-то время (очень неболь­шое количество времени, так что говорить о желании всегда быть вместе неправомерно).

Таким образом, можно с уверенностью ска­зать, что семья в современном мире в большин­стве случаев является не более чем экономичес­ким и социальным институтом, не имеющим не­посредственной связи ни с чувствами, ни тем более со стремлением создать малую, домаш­нюю Церковь.

Подобная тенденция не может не отражать­ся на «качественных характеристиках» семьи.

Первая и, конечно, самая очевидная черта современного брачного союза — это его непроч­ность. Вступая в брак из соображений прагмати­ческих, человек быстро понимает, что его расче­ты оказались ошибочны. Из стремления зака­муфлировать корысть он не может как следует выяснить и рассчитать, как много получит от брака, и получает значительно меньше, чем на­деется. Другая причина непрочности супружес­ких союзов заключается в том, что свобода, ста­тус и прочие выгоды, которых ищут современные молодые люди в браке, нередко оказываются на поверку не столь уж ценными сокровищами, каковыми кажутся издалека. Свобода превра­щается в непосильное бремя ответственности, а статус лишает многих забав, которые по-преж­нему влекут своим блеском.

Сожительство, основанное на страсти, тоже редко длится долго, потому что душевная любовь не переносит обыденности, а следовательно, иссякает, как только перестает получать посто­янную подпитку новыми ощущениями.

Второй характерной чертой современных браков можно назвать отчужденность, в которой нередко живут муж и жена. Отчужденность эта оказывается не только духовной, но и душевной, а порой даже и телесной. Ибо очень скоро до­вольно большая часть современных семей пре­вращается в соседское

существование в комму­нальной квартире, когда муж и жена не имеют ни общих интересов, ни общих желаний, ни (часто бывает и такое) даже тем для разговоров. В результате этой отчужденности дом превращает­ся для обоих супругов в место ночного отдыха. Количество проводимых вместе часов сокраща­ется, разговоры заменяются совместным про­смотром телевизора, который, в свою очередь, приобретает функцию цемента, заполняющего пустоты и не дающего семье развалиться окон­чательно. Супружеские измены как следствие подобных отношений становятся неизбежным дополнением к семейной жизни.

Далее эти самые соседские отношения, в зависимости от разумности и воспитанности суп­ругов, приобретают характер либо постоянной склоки, либо постоянного компромисса и попы­ток находить обоюдно удобные решения. При этом второй вариант развития отношений не принципиально лучше первого. В обоих случаях дом превращается в зону конфликтную, и неза­висимо от того, будут ли конфликты решаться при помощи оружия или дипломатии, участники все равно получат свою долю стресса от сложив­шейся ситуации.

Таким образом, современная семья не толь­ко не выполняет той роли, которую предназна­чил ей Господь, но и становится очередным ис­точником стресса и почвой для развития страс­тей и грехов.

Но на этом разговор о браке не заканчивает­ся, поскольку в семье может быть еще один участник — ребенок.

Психологи беспрестанно твердят, что фор­мирование личности ребенка происходит в ран­ние годы его жизни и во многом зависит от отношений между родителями и от отношения родителей к самому ребенку.

Вполне очевидно, что ребенок, постоянно находящийся в зоне конфликта, вырастает нерв­ным и склонным к психическим расстройствам. Не видя любви между родителями и по отноше­нию к себе (а любви этой в большинстве случаев действительно не существует), он в принципе не может понять, что значит любить.

Правомерно задать вопрос: почему же со­временный родитель оказывается неспособен любить своего ребенка? Основная причина ви­дится конечно же в отходе от Бога и от Церкви, вне которых вообще странно говорить о любви, даже о любви к собственному ребенку. Но в современном мире ребенок не получает не толь­ко духовной любви родителя, но и банальной человеческой теплоты. Отношение родителей к ребенку ярко проявляется в разнообразных бра­коразводных ситуациях. Ситуация развода трав­мирует, но, по большому счету, она просто вы­талкивает на поверхность то, что раньше тща­тельно скрывалось. Насколько часто мы видим, что ребенок становится, например, средством давления одного из супругов на другого: если ты не сделаешь так, то я отберу у тебя ребенка или запрещу с ним видеться. Или орудием мести.

Т., переживая развод с мужем, собиралась сообщить своему ребенку, что любимый им отец умер. Она находила тысячи оправданий своему решению, но не принимала в расчет чувства самого ребенка, которому придется сначала пережить такую трагедию, как смерть одного из самых любимых людей, а потом, спустя годы, выяснить, что второй из этих двух людей так жестоко с ним обошелся.

Следствием развода становится ограничен­ная возможность общаться с одним из родите­лей. Впрочем, такие конфликты, когда жена зап­рещает мужу видеться с ребенком, не так уж часто случаются, а следовательно, как правило, тот факт, что отец проводит со своими детьми мало времени — отражение его безразличия и нежелания с ними общаться.

Отсутствие любви может выражаться очень по-разному. Здесь и синдром вундеркинда, то есть стремление сделать своего ребенка самым лучшим (как правило, стремление это объясня­ют благом самого ребенка, но, по большому счету, оно сводится к тщеславию родителей, которые хотят гордиться детьми); здесь и чрез­мерное баловство, задаривание ребенка, кото­рое также к любви не имеет никакого отноше­ния, потому что связано обычно с завуалиро­ванным желанием откупиться, заплатить веща­ми за недостаток внимания; здесь и попусти­тельство, в котором отражается желание быть «хорошими мамами и папами», и, напротив, чрезмерная строгость, говорящая о стремлении родителей к собственному комфорту, которому ребенок мешает.