Что искал Третий рейх в Советской Арктике. Секреты «полярных волков»
Шрифт:
Вполне естественно, что столь «благоприятной» обстановкой активно воспользовался противник. По некоторым данным, первое обнаружение германских подводных лодок у побережья Мурмана произошло 21 июля 1914 года. В тот же день в 23.00 о нем было доложено телеграммой старшему пограничного поста в Печенге ротмистру Лаврентьеву, который переслал ее в Санкт-Петербург.
Факт обнаружения погранохраной германских подводных лодок не бесспорный – рубка у подводных лодок (даже сегодня) настолько мала, что ее лишь при большой фантазии можно было бы принять за неприятельское судно. Когда германские подлодки действительно пришли в Заполярье, русские моряки (отметим: не сухопутные пограничники) замечали их на очень близком расстоянии только по наличию парусов над рубкой. Однако ротмистр Лаврентьев был весьма думающим офицером, серьезно заботившимся об охране северных границ Российской империи. И в создавшейся обстановке он решил проявить
Если это так, то он был полностью прав. Ведь в августе 1914 года, то есть сразу же после получения сообщения о начале войны с Германией, командир упоминавшегося посыльного судна «Бакан» за несколько дней задержал в Баренцевом море сразу девять (!) германских судов.
В монографии Быкова приведен подробный обзор военных преобразований, которые в связи с началом боевых действий в спешном порядке русское командование осуществило на Белом и Баренцевом морях. И прежде всего весной 1915 года, после того как у Горла Белого моря побывали германские вспомогательные крейсеры «Берлин», «Гроссер-курфюрст» и «Метеор».
Благодаря активности агентурной разведки в России германское командование предприняло меры по срыву межсоюзнических перевозок Антанты, используя специально закупленные в нейтральных странах промысловые суда под нейтральными флагами. Эти «оборотни» у Горла Белого моря провели постановку нескольких минных банок. За ними сюда же пришел только что оснащенный хорошо вооруженный вспомогательный крейсер «Метеор». В Горле Белого моря и у западного побережья Мурмана германский крейсер, маскировавшийся под русские суда «Буй» и «Император Николай I», летом 1915 года выставил не менее 10 минных банок из 285 якорных мин.
О последующем появлении кайзеровских вспомогательных минных заградителей в Баренцевом или Белом морях информация отсутствует. Меж тем известно, что русским и английским тральщикам в 1915 году удалось вытралить более 210 немецких мин. Кроме того, мины взрывались во время штормов. Но союзные транспорты продолжали подрываться на минах, в том числе и на южных подходах к Горлу Белого моря, куда «Метеору» не удалось зайти. Значит, вслед за первым вспомогательным крейсером-минзагом сюда приходили и иные минные заградители кайзеровского флота. Эта весьма интересная для военно-морских историков тема еще ждет своих исследователей.
Германскую минную активность обнаружили только 29 мая 1915 года, после подрыва на них и гибели английского парохода «Арндаль» и нескольких союзных транспортов. Весь район был объявлен миноопасным.
После гибели на германских минах еще нескольких транспортов союзников русскому командованию пришлось срочно сформировать в Архангельске партию (отряд) траления. В качестве тральщиков были использованы английские, аргентинские, испанские, норвежские рыболовецкие траулеры (специально купленные для того Морским ведомством), а также русские рыболовецкие суда, переданные Северной флотилии по мобилизации. Все они были переоборудованы для выполнения боевых задач. Русские тральщики уже во вторую военную осень сумели уничтожить 44 мины и провести в порты 198 транспортов.
Однако союзные транспорты продолжали подрываться на германских минах или тонуть от торпед германских субмарин и их артиллерии.
Не дожидаясь, когда русское Морское министерство вооружит всем необходимым собственные тральщики, англичане летом 1915 года в качестве временной меры направили на Белое море 8 британских тральщиков. Тральщики, присланные союзниками, только за период с 7 июля по 31 октября 1915 года обнаружили и уничтожили более 170 мин.
Появление минной опасности и резкое сокращение в связи с этим перевозок союзников заставили русское командование принять (в какой раз?) срочные меры для защиты здешнего судоходства. Однако сильное соединение российского флота, названное флотилией Северного Ледовитого океана, появилось в Заполярье только в начале 1916 года. Новому соединению предстояло: проводить через минные заграждения к портам разгрузки торговые суда (в основном Англии и Франции), прикрывать конвои от ударов крейсеров и подводных лодок противника, нести охрану транспортов в местах их сосредоточения и в районах ожидания тральщиков (Иоканьгский рейд) или в районе ожидания очереди на разгрузку (Кольский залив). Предполагалось, что оно будет иметь основную базу (она же операционная) в Кольском заливе, маневренную – в Иоканьге, тыловую – в Архангельске. Правда, сильным новое соединение было только на бумаге.
Летом 1916 года к прежним задачам добавились и новые: началась переброска 40 тысяч русских солдат и офицеров во Францию и на Балканский театр военных действий. Пришло время всерьез посмотреть и на Кольские берега.
В России, всячески пытаясь открыть для себя черноморские и балтийские проливы, совершенно забыли о естественном свободном выходе
После разгрузки прибывшие на мурманский берег грузы уходили в Центральную Россию по весьма сложному маршруту: от Семенова до Колы – на поездах, от Колы до Белой – на оленях, от Белой до Кандалакши – вновь по железной дороге, от Кандалакши через Куолаярви до Рованиеми – на лошадях и лишь затем по Финляндской железной дороге. Скорость прохождения грузов по маршруту увеличилась только после того, как в мае 1916 года от Семенова на Кандалакшу они пошли по новой железной дороге.
Чтобы хоть как-то ускорить прохождение воинских грузов с марта 1916 года, часть иностранных судов перегружали содержимое своих трюмов в трюмы русских судов, которые с помощью ледоколов шли к острову Мудьюг. Отсюда весь груз гужевым транспортом доставлялся к Архангельско-Вологодской дороге. Неудивительно, что интенсивность грузоперевалки (железная дорога вывозила в сутки в среднем до 150 тонн) была недостаточной, и к февралю 1916 года в Кольском заливе (Александровске, Семенове и Дровяном) скопилось три десятка грузовых пароходов, из них более половины – иностранные. Кроме транспортов в Кольском заливе собралось 15 английских минных тральщиков, броненосец «Альбермаль», крейсер «Ифигения», плавучие базы «Эрнестон» и «Санниндейл». Зимой 1916 года в Кольском заливе стало довольно тесно. К началу второго военного года здесь стал базироваться еще и специальный корабельный отряд российского флота, в который вошли: минный заградитель «Уссури», а также переоборудованные из торговых и промысловых судов вспомогательные крейсеры «Колгуев» и «Василий Великий», тральщик «Восток», гидрографическое судно «Харитон Лаптев». Временно в оперативное подчинение начальника русского отряда вошли и силы союзного флота Великобритании: 8 английских тральщиков и крейсер «Ифигения». Позже пришло еще несколько боевых английских кораблей. Для их защиты на побережье Кольского залива были созданы: линия зрительного наблюдения за морем (до десятка наблюдательных постов), две линии постоянных корабельных дозоров (первая – на линии мыс Сеть-Наволок – остров Кильдин, вторая – между островом Торос и мысом Летинский). На опасных от возможного вражеского десанта мысах были установлены береговые батареи, которые не только могли прикрыть входной фарватер в глубину залива, но и поддержать артогнем дозорные корабли. Кроме того, в районах острова Седловатый и мыса Белокаменный были выставлены противолодочные сети, а на входе в Екатерининскую гавань – кольчужный бон.
Успехи германских вспомогательных крейсеров в боевой деятельности против российских и союзных судов у Горла Белого моря окрылили главное командование Кайзерфлота, и летом 1916 года на Север пришли первые германские субмарины. Для них были созданы базы подводных лодок где-то на Лофотенских островах и на Новой Земле. Сегодня известно, что первыми их использовали большие германские подводные минные заградители класса «Черная вдова» (U75 и U76) с дальностью плавания до 8 тысяч миль.
Первой из Гельголандской бухты вышла U75 и 4 августа 1916 года пришла в район мыса Орловский (Горло Белого моря), где поставила все свои мины. Через две недели «75-я» вернулась в базу. 17 сентября 1916 года к мурманскому берегу пошла U76. Через две недели она поставила 27 мин к северу от мыса Городецкий и 9 мин у мыса Святой Нос.
2 октября 1916 года U76 выставила два минных заграждения в 27 и 9 мин (к северо-западу от мыса Городецкого и у мыса Святой Нос). Постановки мин немецкие минзаги провели исключительно скрытно. О новых минных заграждениях стало известно лишь после того, как на них подорвалось сразу несколько пароходов и английский вспомогательный крейсер «Арланц». Только в 1916–1917 годах на германских минах в Белом море подорвалось более 20 транспортов России и ее союзников.
В новый поход U76 вышла 9 января 1917 года. Через две недели, 21 января, она попыталась войти в Кольский залив и поставить здесь мины, но потерпела аварию, которая заставила ее командира повернуть назад. На обратном переходе, следуя в сильный шторм у норвежских берегов, германский подводный минзаг из-за полученных повреждений потерял ход. Команда затопила свой корабль и перебралась на норвежское судно, которое доставило ее в Германию.