Что Кейти делала
Шрифт:
— О, прошу прощения! — ответила Мэри, смеясь и прикрывая рот рукой, смущенно и почти испуганно, точно так, как делала это и раньше.
— Нам не хватает только миссис Нипсон, чтобы наша маленькая компания была в полном составе, — продолжила Роза, — или дорогой мисс Джейн! Кстати, что стало с мисс Джейн? Кто из вас знает?
— Она по-прежнему преподает в Хиллсовере и ждет своего миссионера! Он так и не вернулся. Берри Сирлс говорит, что когда ее миссионер выходит на прогулку, то всегда идет в сторону от Соединенных Штатов, чтобы не сокращать разделяющее их расстояние.
— Как нехорошо! — сказала Кейти, хотя тоже не смогла удержаться от смеха. — Мисс Джейн была довольно милой… нет, не то чтобы милой,
— Были? Никогда не замечала, — иронически возразила Роза. — Для того чтобы это заметить, нужны такие глаза, как твои: «лупы сверхсильные, с увеличением в два миллиона раз». Что касалось меня, то она всегда была сплошь зубы и когти. Но, думаю, она действительно питала слабость к тебе, Кейти, и это единственное хорошее, что мне о ней известно.
— А куда делась Лили Пейдж? — спросила Эллен.
— Она в Европе вместе с матерью. Думаю, Кейти, вы с ней встретитесь там, и какое же это будет удовольствие! А про Беллу вы слыхали? Она преподает в школе на индейской территории note 89 . Только вообразите, эта малявка — учительница!
— А это не опасно? — спросила Мэри Силвер.
— Опасно? Для ее учеников, ты хочешь сказать? Ах, из-за индейцев! Ну что ж, если она осталась верна своей любимой помаде для волос, ее скальп будет легко опознать; это единственное утешение! — заявила неисправимая Роза.
89
В соответствии с законодательным актом 1834 г. на землях, ныне входящих в штат Оклахома, была создана «индейская территория», отведенная нескольким племенам индейцев, где было запрещено создавать поселения белым жителям США. Однако постепенно белые поселенцы все же проникали на эти индейские земли, а в 1889 г. запрет на создание поселений был снят.
Это и в самом деле был веселый обед — так, похоже, считала маленькая Роза, которая смеялась и беспрестанно что-то лепетала. Подруги были в восторге от нее и без голосования на основании единодушного одобрения объявили ее почетным членом ОИЛ. За ее здоровье со всеми почестями выпили минеральной воды, а Роза в шутливой речи поблагодарила присутствующих. Девушки рассказали друг другу о том, что произошло с ними за эти три года; но было странно, как, в сущности, мало большинство из них могли о себе рассказать. Хотя, возможно, причина заключалась в том, что они говорили далеко не все; так, Элис Гиббоне шепотом сообщила Кейти, что, по ее подозрениям, Эстер помолвлена, и в ту же минуту Эллен Грей потрясла Розу известием о том, что некий студент-богослов из Эндовера note 90 «очень ухаживает» за Мэри Силвер.
90
Один из старейших богословских институтов в США; основан в 1807 г.
— Дорогая моя, я не верю, — заявила Роза. — Даже студент-богослов и тот не осмелился бы! А если б и осмелился, то я совершенно уверена, что Мэри сочла бы это крайне неприличным. Ты, Эллен, должно быть, ошибаешься.
— Нет, не ошибаюсь. Этот студент-богослов — мой троюродный брат, и его сестра все мне рассказала. Они не помолвлены, но она не сказала «нет», так что он надеется, что она все-таки скажет «да».
— О, она никогда не скажет «нет», но и «да» она тоже никогда не скажет! Ему лучше принять ее молчание за знак согласия. Вот уж не думала, что доживу до того, чтобы увидеть Мэри Силвер замужем. Скорее уж я могла ожидать, что тридцать девять догматов note 91 предадутся флирту. Впрочем, она такая милая — золотой человек. Я буду считать, что твоему троюродному
91
Имеются в виду тридцать девять догматов англиканского вероисповедания.
— Интересно, Кейти, где будем все мы к тому времени, когда ты вернешься, — сказала Эстер Дирборн, когда девочки прощались у ворот. — Год — очень долгий срок; самые разные события могут произойти за год.
Эти слова все еще звучали в ушах Кейти, когда она засыпала в ту ночь. «Самые разные события могут произойти за год, — думала она, — и не все оказаться радостными». Она почти пожалела о том, что ей вообще пришло в голову согласиться ехать в Европу!
Но когда на следующее утро она проснулась, ее ждал яснейший из октябрьских дней. С безоблачного неба сияло яркое солнце, и дурные предчувствия исчезли сами собой. Более приятного дня для отплытия и быть не могло.
В город они с Розой отправились пораньше, так как накануне старая миссис Реддинг взяла с Кейти обещание, что перед отъездом та зайдет к ней на несколько минут — попрощаться. Они застали ее сидящей, как обычно, у камина, хотя окна были открыты и в комнату лился согретый солнцем воздух. На столике стояла маленькая корзинка с виноградом, а на ней — букет чайных роз. Это был подарок от матери Розы, который Кейти предстояло взять с собой на борт парохода. А рядом с корзинкой лежало еще что-то — маленький сверточек в тонкой белой бумаге.
— Это мой прощальный подарок, — сказала добрая старая леди. — Не разворачивай сейчас. Подожди, пока будешь в море. И купи на это какую-нибудь маленькую вещицу в Европе на память обо мне.
Благодарная и недоумевающая, Кейти положила маленький сверточек в карман, а затем с поцелуями и добрыми пожеланиями она и ее новые друзья попрощались. Кейти и Роза сели в экипаж и поехали на пристань, остановившись по пути, чтобы взять с собой мистера Брауна. Они немного запоздали, так что времени для прощания оставалось мало, но Роза все же сумела улучить минутку для секретной беседы со стюардшей, которой предстояло обслуживать пассажиров в каютах. Кейти, занятая разговором с миссис Эш и Эми, ничего не заметила.
Ударили в колокол, и огромный пароход медленно попятился, а затем развернулся носом в сторону моря и пошел по заливу, оставив Розу и ее мужа на пирсе, все еще машущих носовыми платками. Кейти не отрывала от них взгляда, а когда стало невозможно различить их вдали, почувствовала, что оборвалась последняя нить, связывавшая ее с домом.
И только тогда, когда она разложила свои вещи в маленькой каюте, которой предстояло быть ее домом на протяжении следующих десяти дней, убрала для сохранности свою шляпку и платье на верхнюю койку, прибила к стене свой красно-желтый мешочек с карманами и надела шерстяное платье, свободное дорожное пальто и мягкую фетровую шляпу, которые должны были послужить ей в пути, — только тогда нашла она время, чтобы заглянуть в таинственный сверточек.
Подумать только! Это была большая, красивая золотая двадцатидолларовая монета!
— Какая милая, добрая старая леди! — сказала Кейти и поцеловала монету. — Да как она такое придумала? Не знаю, есть ли в Европе что-нибудь, на что стоит потратить эти деньги?
Глава 4
На «Спартаке»
Очень скоро дорожное пальто и фетровая шляпа снова оказались сняты, так как в море путешественников поджидал встречный ветер и «Спартак» начал испытывать сильную килевую качку. Все непривычные к морю пассажиры были рады укрыться в каютах и упасть в свои койки. Миссис Эш и Эми были среди первых жертв морской болезни, а Кейти, после того как помогла им устроиться в их каюте, почувствовала такое головокружение и дурноту, что, не в силах сидеть ни минутой дольше, поспешила в собственную каюту.