Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века
Шрифт:
АКАДЕМИКОМ в старину назывался не только член какой-либо академии — научного учреждения, но и учащийся (или окончивший курс) высшего учебного заведения, носящего название академии, например военной, духовной. В этой связи большинство современных читателей неправильно понимает строки из «Евгения Онегина»:
Не дай мне Бог сойтись на балеИль при разъезде на крыльцеС семинаристом в желтой шалеИль с академиком в чепце!Речь идет о немолодых дамах, скрупулезно
В повести Л. Толстого «Фальшивый купон» выведен гимназический законоучитель (преподаватель основ религии) Введенский, который был «вдовец, академик и человек очень самолюбивый». Академиком в современном смысле он, конечно, не был: просто окончил духовную академию.
Коль скоро затронуты термины, связанные с образованием, поясним заодно понятия КАЗЕННОКОШТНЫЙ и СВОЕКОШТНЫЙ студент. Обучение в высших учебных заведениях было платным, и только небольшое число студентов неимущих (по тогдашнему выражению НЕДОСТАТОЧНЫХ) получало право учиться на казенный счет, по-старому кошт. Отсюда оба выражения.
Среднее образование давали ГИМНАЗИИ и реальные училища. Если гимназии уделяли главное внимание гуманитарным предметам, то РЕАЛЬНЫЕ УЧИЛИЩА (с 1864 по 1872 год — реальные гимназии) отдавали преимущество естественно-математическим дисциплинам. Ученики их назывались РЕАЛИСТАМИ. ПРОГИМНАЗИЯМИ именовались неполные гимназии, соответствовавшие четырем классам гимназии.
Чеховская Душечка рассуждала о том, «что все-таки классическое образование лучше реального, так как из гимназии всюду открыта дорога: хочешь — иди в доктора, хочешь — в инженеры».
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
АРМИЯ И ГВАРДИЯ
Рекрутская повинность
Всеобщая воинская повинность была введена в России в 1874 году. До того, со времен Петра I, учредившего регулярную армию, военную службу отбывали молодые мужчины крестьянского и мещанского сословий по РЕКРУТСКОМУ НАБОРУ. Дворяне до 1762 года обязаны были служить поголовно, затем, до 1874 года, в добровольном порядке. Петр I приобщил к армии и КАЗАЧЬИ ВОЙСКА, с которыми до того для участия их в военных кампаниях необходимо было каждый раз договариваться.
Срок военной службы сначала был пожизненным, с 1793 по 1834 год ограничивался 25 годами, потом постепенно снижался, затем по закону о всеобщей воинской повинности, то есть с 1874 года, действительная служба стала длиться шесть лет, а с 1905 по 1908 год три — пять лет.
Военная служба в дореформенное время навсегда или надолго отрывала мужчину от семьи и постоянного места жительства, но навеки освобождала его от крепостной зависимости.
Наборы в армию не всегда производились ежегодно, а объявлялись по мере надобности. Исходя из необходимости в определенном количестве РЕКРУТОВ, производилась их разверстка по губерниям, уездам, волостям. Кому конкретно идти в рекруты, определяли городские или сельские общины. При крепостном праве в помещичьих селах кандидатов утверждал сам барин. Жертвами обычно становились молодые люди независимого поведения и сильного характера, так называемые «смутьяны», либо плохие, нерадивые работники, от которых хотели отделаться.
Сельская
Неугодного дворового барин мог сдать в рекруты вне всякой очереди, за что получал зачетную РЕКРУТСКУЮ КВИТАНЦИЮ, представлявшую немалую ценность; обычно он продавал ее богатому крестьянину, чьему сыну выпадала очередь идти в солдаты. На этих «фитанциях», как называли их в народе, иные помещики наживали немалые суммы.
Выделенных парней назначенные общиной люди — ОТДАТЧИКИ — отводили или отвозили в ближайший город, где находилось ВОИНСКОЕ ПРИСУТСТВИЕ. Там они проходили медицинский осмотр, в зависимости от результатов которого председатель присутствия выкрикивал: «лоб» или «затылок». Годным «БРИЛИ ЛБЫ», то есть сбривали спереди волосы, негодным — обривали затылок. То была надежная примета, что молодой человек прошел освидетельствование: бритый лоб бросался в глаза, скрыться было невозможно.
Теперь нам понятна строка из «Евгения Онегина», где говорится, что старушка Ларина «вела расходы, брила лбы». Это условное выражение означало «отдавать крестьян в рекруты». «Ведь в нынешний набор забреют лоб ему», — говорится в басне Крылова «Три мужика». «Еще, Бог даст, затылок», — утешает толстовский Поликушка выделенного в рекруты Илью, которого везут в присутствие. «Уж какой мне затылок?» — резонно замечает совершенно здоровый, крепкий парень.
Попасть в рекруты еще называлось «угодить под КРАСНУЮ ШАПКУ». Здесь «красная» означало не цвет, а «красивая, нарядная»: в отличие от гражданского головного убора военный в старину отличался красочностью, яркостью.
Сдача в рекруты, которых иногда называли СДАТОЧНЫМИ, нередко сопровождалась злоупотреблениями. Слесарша Пошлепкина в «Ревизоре» жалуется Хлестакову на городничего: «…мужу-то моему приказал забрить лоб в солдаты, и очередь-то на нас не припадала, мошенник такой! да и по закону нельзя: он женатый». Далее выясняется, что родители тех, кому полагалось «идти в очередь», откупились у городничего крупными взятками.
В «Горячем сердце» Островского купец Курослепов грозится в отместку «сдать в некруты за общество», то есть за общину, забравшегося в его двор сына разорившегося купца Васю.
Нередко рекрутов отправляли в воинское присутствие в оковах или колодках, чтобы в дороге не сбежали. Душераздирающую картину проводов деревенских рекрутов нарисовал Радищев в главе «Городня» своего «Путешествия из Петербурга в Москву».
Отношение народа к рекрутским наборам Некрасов охарактеризовал так: