Что-нибудь эдакое
Шрифт:
— Бидж, — сказал Ронни, — когда я стану миллионером, то есть через несколько лет, я ведь вкладываю деньги в эти автомобили, так вот, когда я им стану, я принесу вам кошелек с золотом. Два кошелька. Что там, бочонок. Вкачу сюда, выбью дно, и пожалуйста!
— Спасибо, мистер Роналд.
— Это я должен вас благодарить. Ну, пошли. Время не ждет. Вы готовы?
— Готов, мистер Роналд, — отвечал Бидж тем странным, низким голосом, каким беседовал по телефону мистер Круг. Или Пруг.
Глава XVII
Леди
— Что ж, — сказала она. — Если кто спросит, я в гостиной.
— Ты уходишь, Джули?
— А что мне делать? Я полагаюсь на тебя. Кларенс, ты будешь слушать Конни, но мнение — наше общее.
Лорд Эмсворт обрадовался, но не слишком. Вероятно, лучше, когда мучает одна сестра, но все же не настолько, чтобы совсем развеселиться.
— Так вот… — начала Конни.
Подавив стон, граф попытался сделать то, что легко давалось аспиду [72] , — выключиться и думать о чем-нибудь поважнее.
Вести с фронта, думал он, вот-вот поступят. Вероятно, атака уже была и, дай-то Бог, провалилась. Пербрайт не подведет. Вспомнив о нем, граф немного приободрился. Какой человек! Верный, надежный, неподкупный. Мало говорит, это да, путешествовать с ним не стоит, но кто путешествует со свинарями? Профессия эта требует не красноречия, а силы.
72
Библия. Псалтырь. Псалом 57:5.
Открылась дверь.
— Да, Бидж? — промолвила леди Констанс тоном недовольной королевы. — В чем дело?
Лорд Эмсворт встрепенулся:
— Ну, Бидж? Ну, ну, ну, ну!
Наблюдательный человек (девятый граф им не был) заметил бы, что дворецкий немало перенес. Он вообще не пылал румянцем, но сейчас бледность его просто пугала. Глаза округлились и застыли, дышал он прерывисто — словом, то был дворецкий, столкнувшийся с падшим миром.
— Все в порядке, милорд, — отвечал он.
— Пербрайт его поймал?
— Конечно, милорд.
— Рассказал, как все было?
— Я сам видел, милорд.
— Ну? Ну!..
— Кларенс, неужели мы должны это слушать?
— А? Э? Еще бы! Ой, Господи! Так как же, Бидж?
— Как вы велели, милорд, Пербрайт затаился, держа в поле зрения обиталище… м-м-м… животного…
— А вы что там делали?
— Был рядом, милорд, на всякий случай.
— Прекрасно! Превосходно!
— Однако, милорд, случая не представилось.
— Парслоу!
(«Кларенс!»)
— Нет, милорд, то был не сэр Грегори.
— А, сообщник!
(«Кла-аренс!»)
— Несомненно, милорд. Он приблизился к перилам, постоял…
— Еще бы! Страшно идти на такое дело.
— По-видимому, милорд, он крутил фонариком.
— И… и?..
— Тут выскочил Пербрайт, милорд. Его схватили.
— Великолепно! Где он?
— Временно заперт в подвале, милорд.
— Приведите его!
— Кларенс, неужели нам нужен…
— Конечно! Несомненно! А то как же!
Бидж осторожно кашлянул.
— Замечу, милорд, что он исключительно грязен. Пербрайту пришлось повалить его лицом вниз и сесть на спину. Почва размягчена обильным дождем…
— Ничего. Ведите.
— Сию минуту, милорд.
В перерыве между сценами леди Констанс гневно сопела, а граф благодарно удивлялся тому, что чувство гражданского долга и страх перед сестрой помешали ему отвергнуть пост мирового судьи. Конечно, надо заглянуть в книжку, но на две недели он потянет, это точно. Дверь снова отворилась.
— Злоумышленник, милорд, — объявил Бидж.
Фыркнув на прощание, леди Констанс села в угол и взяла альбом с фотографиями. И вовремя — вошел узник, влача за собой, как облако славы, Стокса и Томаса, лакеев.
— Ой, Господи! — вскричал лорд Эмсворт. — Какой страшный!
Лорд Тилбери с этим не согласился, поскольку ему не поднесли зеркала. Бреммель, и тот был бы страшен, полежи он в истинной топи под массивным свинарем. Свинарь, надо сказать, отличался и серьезностью, а потому долго держал его физиономией в грязи.
— Бидж! — снова воскликнул граф.
— Да, милорд?
— Это его вчера заперли?
— Да, милорд.
— Вот его?
— Да-да, милорд.
— Ой, Господи!
«Вот злодей!» — думал граф. Нет, какой упорный! Ничто его не берет. Значит, надо как можно скорее упрятать его в небольшую, но живописную тюрьму, расположенную на станции.
Размышления эти прервал голос, просочившийся из-под грязи:
— Лорд Эмсворт, я хотел бы побеседовать с вами наедине.
— Что вы, что вы! — возмутился граф. — Разве можно беседовать наедине со злодеями? Бидж!
— Да, милорд!
— Возьмите эту штуку. — Граф указал на Давида. — Если что, дайте ему по голове.
— Хорошо, милорд.
— Теперь скажите, кто вы.
— Я не отвечу при свидетелях.
Лорд Эмсворт поджался:
— Слышите, Бидж? Очень подозрительно!
— Чрезвычайно, милорд.
— Штуку держите?
— Держу, милорд, — заверил Бидж, сжимая ногу будущего царя.
И тут раздался голос:
— Добрый вечер! Что тут у вас творится? А, Конни! Так я и знал, что ты здесь.