Что остается от небес
Шрифт:
Выделив своему юному груму достаточно времени, чтобы тот, разинув рот, налюбовался на вожделенную мумию в анатомической комнате Гибсона, виконт затем направился на Сент-Джеймс-сквер, где просторный особняк, известный под названием Лондон-хаус, служил как официальной резиденцией, так и жилищем епископу Лондонскому. На мостовой перед домом номер тридцать два уже расстелили толстый слой соломы [10] , шторы на всех окнах были задернуты и каждый проем занавешен черным крепом. Когда Себастьян позвонил в тяжелый дверной колокольчик, похоронного вида слуга впустил посетителя в сумрачный холл.
10
В
– Полагаю, вы – виконт Девлин? – произнес приглушенный голос за спиной посетителя.
Обернувшись, Себастьян увидел худощавого, светловолосого священнослужителя, стоявшего на пороге небольшой часовенки, расположенной сразу справа от входа.
– Да.
От ступившего ближе церковника повеяло ладаном.
– Я доктор Саймон Эшли, капеллан епископа. Его высокопреосвященство просил меня оказать всю требуемую помощь, дабы облегчить ваши старания пролить свет на эту ужасную трагедию.
– Благодарю вас, – кивнул виконт.
Капеллан, сложив руки, поклонился. Это был мужчина примерно сорока лет, с тонкими, изящными чертами лица и бледностью человека, проводящего свои дни в четырех стенах. Непосвященному должность капеллана могла показаться скромной и незначительной. На деле все обстояло иначе. Епископ Прескотт сам некогда служил капелланом у епископа Винчестерского, а нынешний архиепископ Кентерберийский – у епископа Дурхемского. Данная должность являлась важной ступенькой в карьерной лестнице духовенства.
– Полагаю, вы хотите начать с… – священнослужитель запнулся, подергивая тонким носом.
– Это запах крипты, – объяснил Себастьян, окидывая взглядом холл: блестящие мраморные полы, высокие панели, ряды написанных маслом картин в тяжелых золоченых рамах, тоже занавешенные черной тканью – ярдами и ярдами траурного крепа. – Мне говорили, что он чрезвычайно въедливый.
– Да уж… – Саймон Эшли прокашлялся и махнул рукой в сторону ступеней. – Кабинет епископа наверху. Если соблаговолите проследовать за мной…
Девлин пошел за облаченным в черное одеяние капелланом по парадной лестнице. Шаги гулко отдавались в безмолвии просторного дома.
– Епископ вчера находился здесь?
– Да, большую часть дня, – ответил клирик, останавливаясь на втором этаже и распахивая дверь, ведшую в левое крыло. – У его преосвященства был назначен ряд встреч. Переезд в Ламбетский дворец [11] намечался не ранее, чем через две недели.
В комнатах наверху, как и внизу, царил сумрак из-за плотно задернутых портьер. Но зрение виконта хорошо приспосабливалось к темноте. Остановившись на пороге, Себастьян осмотрел облицованную деревянными панелями приемную, с обитыми бархатом, раззолоченными стульями и букетами незажженных восковых свечей в поблескивающих медных канделябрах. За приемной находилась вторая комната, поменьше, в которой стоял широкий письменный стол. Девлин сделал пару шагов к столу, но тут капеллан снова прокашлялся.
11
Ламбетский дворец– лондонская резиденция архиепископа Кентерберийского, расположенная на южном берегу Темзы, в районе Ламбет. Участок на другом берегу от Вестминстера принадлежал архиепископам уже в XXIII веке. От построек тех времен сохранилась только часовня в готическом стиле. Так называемая «Башня лоллардов», во время Английской революции служившая тюрьмой для инакомыслящих, была возведена в 1440 г. Кирпичный въезд на территорию дворца – постройка эпохи Тюдоров. Сам дворец был выстроен заново после революции в архаическом духе с элементами готики и обновлен в период торжества неоготики архитектором Эдвардом Блором.
– Вы, разумеется, понимаете, что духовные дела часто являются, так сказать, деликатной материей?
– То есть? – оглянулся виконт.
– Я хочу сказать,
– Другими словами, архиепископ предпочел, чтобы я не рылся в ящиках покойного? Вы это хотите сказать?
Доктор Саймон Эшли нервно хихикнул, но не возразил.
Виконт прошелся по кабинету, сложив руки за спиной. Капеллан ходил за ним следом на расстоянии шести-семи футов, исподтишка прикрывая нос платком. Но осматривать особо было нечего. Прескотт как должностное лицо явно питал пристрастие к аккуратности: поверхность письменного стола была чистой и отполированной до блеска, каждый ящик тщательно закрыт. Если у епископа Лондонского и имелись скелеты в шкафу, он держал их надежно упрятанными из виду.
– А как насчет личных покоев его преосвященства? – поинтересовался Девлин.
– Они выше. Прошу за мной.
В личных апартаментах Прескотта на третьем этаже царила менее сдержанная и более непринужденная атмосфера, ведь здесь он проводил часы отдыха. Рядом с табакеркой на круглом инкрустированном столике посредине комнаты были брошены пара перчаток и кнут для верховой езды, словно их владелец только что вышел и должен вот-вот вернуться. На подлокотнике мягкого кресла, стоявшего у камина, лежала раскрытая книга. Себастьян бросил взгляд на название. Эсхил, «Плакальщицы» [12] .
12
Эсхил(525 г. до н.э. – 456 г. до н.э.) – первый великий греческий трагик, получивший мировое признание. Именно он придал греческой трагедии великолепие и монументально-патетический стиль и по праву заслужил имя «отца трагедии» ещё в античные времена. « Плакальщицы» (другое название в переводе - «Хоэфоры») – вторая часть его трилогии «Орестея», состоящей из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды».
Виконт неторопливо обошел комнату. Там, где не было окон, стены от пола до потолка занимали книжные полки. Девлин удивился, пробежав глазами по корешкам и обнаружив труды Цицерона и Аристотеля, Платона и Сенеки рядом с более ожидаемыми сочинениями Фомы Аквинского и Святого Августина.
– Любопытное собрание, – заметил он вслух.
– Его преосвященство начинал свою карьеру преподавателем античной литературы в Колледже Христа, в Кембридже [13] .
– У него не было семьи?
13
Колледж Христа(англ. Christ's College) – один из 31 колледжей Кембриджского университета. Колледж вырос из «Божьего дома», основанного в 1437 году на земле, принадлежащей церкви Королевского колледжа. В 1446 году он получил первую королевскую лицензию на обучение, а в 1448 году, переместившись на нынешнее месторасположение вторую. Был переименован в колледж Христа и значительно расширен усилиями матери короля Генриха VII леди Маргарет Бофорт. Колледж известен своими высокими академическими стандартами. В нём в разное время учились Чарльз Дарвин, Джон Мильтон и… скандально известный Саша Барон Коэн!
– Только племянник. Супруга епископа скончалась лет восемь-девять тому. Детей они не имели.
– Епископ с племянником были близки?
– Очень. Сэр Питер ему как сын.
Виконт резко обернулся к капеллану:
– Племянник епископа – сэр Питер Прескотт?
– Совершенно верно. Вы знакомы?
– Учились вместе в Итоне, – Себастьян помнил Питера Прескотта полным жизненных сил, добродушным краснощеким парнем, который улыбками прикрывал присущее ему ослиное упрямство. Вслух виконт поинтересовался: – А в котором точно часу преподобный Эрншоу явился в Лондон с известием о находке в склепе?