Что происходит в тишине(изд.1958)
Шрифт:
Майор Дубравин посещает Птицына
Несколько дней спустя, когда от вредоносных насекомых не осталось в степи и следа, у центрального здания опорного пункта Птицына остановилась легковая машина.
Из нее вышел высокий человек средних лет, в белом костюме.
— Иван Ильич! — обрадованно воскликнул Михаил Александрович Птицын, поспешив навстречу Дубравину. — Давненько вы у меня не были. Заходите, пожалуйста.
— Нет, нет, — запротестовал приезжий, — жилище ваше я еще посещу. Прежде хочу взглянуть на ваши чудеса. Я ведь не был у вас почти год.
И они пошли осматривать сады, виноградники и бахчи опорного пункта.
Иван Ильич
Михаилу Александровичу было особенно приятно слышать слова одобрения от этого человека, который, как он знал, был не очень–то щедр на похвалы. Но когда майор, как бы невзначай, обмолвился о нашествии вредителей, Михаил Александрович вдруг помрачнел и заметил:
— По чьим–то планам паразиты, кажется, должны были смести с лица земли все это. — Он кивнул головой в сторону сада и полей и сердито сдвинул мохнатые брови.
— Вы, значит, полагаете, что появление Aphidodea не было случайностью? — осторожно спросил Иван Ильич.
— Полагаю… Но пойдемте в мою комнату. Думается мне, что вы неспроста завели этот разговор.
Когда они вошли в комнату Птицына, Иван Ильич Дубравин сел на предложенный стул, закурил и произнес негромко:
— Да, я неспроста завел этот разговор. Скажите откровенно, не показался ли вам странным визит иностранных гостей, посетивших вас в прошлом году?
О том, как просчитался Бергофф
— Не буду, Иван Ильич, хвалиться своей проницательностью, — ответил Птицын, — но меня действительно озадачил этот визит Бергоффа. Секретарь его, Гарри Бендж, вовсе не был похож на ученого… Помнится, я тогда же высказал свои подозрения вашему помощнику, товарищу Глебову. Мы с ним после отъезда иностранцев случайно тут встретились…
— Случайно ли? — усмехнулся Дубравин. Михаил Александрович взглянул на майора, рассмеялся и поспешно ответил:
— Не сомневаюсь теперь, Иван Ильич, что не случайно. По–видимому, Гарри Бендж вызвал подозрения не у одного меня.
— Этот субъект давно уже у нас на примете, — заметил майор Дубравин и спросил Птицына: — А не видите ли вы связи между визитом Эрла Бергоффа в Советский Союз и недавними событиями в здешних степях?
— Связь какая–то есть, пожалуй. Доказать только не так–то просто.
— Доказательства эти есть у нас, — сказал Дубравин. — Вот прочтите–ка статейку.
С этими словами он подал Птицыну газету «Голос землевладельца», в которой обращала на себя внимание статья, отчеркнутая красным карандашом.
Михаил Александрович прочел:
«По сообщению нашего специального корреспондента, в графстве Блэкшип во время сильного урагана какая–то страшная повальная болезнь поразила посевы пшеницы на огромном пространстве. Погибли не только колосья, но и стебли растений. Это усилило опустошительное действие урагана, так как высушенную засухой почву, лишившуюся защиты растительного покрова, ураган легко поднял на воздух и засыпал ею поля и посевы соседнего штата.
Картина бедствия, по отзывам старожилов, лишь по своим масштабам уступала страшному опустошению, причиненному «черной бурей» этому же штату в 1935 году.
Как и в те дни, останавливались в пути поезда, застревали автомобили на шоссейных дорогах. Прекратилось движение даже на улицах некоторых городов. В Блэкшипе были закрыты школы, не работали магазины и конторы.
Профессор Эрл Бергофф, проживающий в Блэкшипе, к которому обратился наш корреспондент за разъяснением причины бедствия,
По словам Билли Смита, в лаборатории Чарльза Бергоффа выводился какой–то совершенно новый вид насекомых типа «G.D.».
Насекомые эти, как Билли случайно узнал от служащих лаборатории, обладали исключительной плодовитостью и вредоносностью. По мнению Билли, они были выпущены во время урагана ка волю и погубили все посевы, лишив этим почву зашиты от ветра. Он уверяет даже, что сам видел в тот день разбитые стеклянные ящики вивариев, в которых раньше находились насекомые.
Пожалуй, Билли Смит под влиянием раздражения за причиненный его ферме ущерб сгустил краски, обвиняя Чарльза Бергоффа в злонамеренных действиях. Но вполне возможно, что во время бури виварии с опасными насекомыми были повреждены случайно. Насекомые же, находившиеся в них, вырвавшись на волю, могли, конечно, опустошить поля.
К предположению этому склоняет нас и то обстоятельство, что Чарльз Бергофф, не отрицая существования насекомых типа «G.D.», не только не сообщил о них никаких подробностей, но наотрез отказался объяснить значение этих таинственных инициалов. Однако один из лаборантов Чарльза, которого наш корреспондент угостил сногсшибающим коктейлем в городском баре, по секрету сообщил ему, что инициалы «G.D.» расшифровываются как начальные буквы слов «Green Death» («Зеленая смерть»)».
— Ну, что вы на это скажете, Михаил Александрович? — спросил Дубравин, когда Птицын прочел заметку.
— Все ясно, — ответил Михаил Александрович, возвращая газету. — Странная разновидность тлей, появившихся у нас, — это, по–видимому, и есть «Джи–Ди», или «Зеленая смерть». — Помолчав, он добавил возмущенно: — Тоже «научное» достижение!.. Небось целая лаборатория на эту пакость работала. — На лице старого агролесомелиоратора отразилось презрение.
— Да, наука у них часто служит темным целям, — заметил Дубравин, глубоко затянувшись догорающей папиросой. — И не случайно, конечно, пробирки «Джи–Ди» попали в грязные руки Гарри Бенджа. Гарри Бендж, правда теперь уже под другой фамилией, совершает «развлекательную поездку» по нашей области. Надеюсь, однако, вы не удивитесь, что он так часто меняет фамилии и почему из всех живописных уголков Советского Союза выбрал именно нашу зону полупустынь?.. — Дубравин бросил папиросу в пепельницу, усмехнулся и продолжал: — Известно нам кое–что и о похождениях мистера Бенджа в наших краях. В областном центре он увлекся вдруг рыбной ловлей. Однако это увлечение у него тотчас же прошло, как только он узнал, что ожидается длительная ветреная погода. Получив такие сведения, Бендж поспешил в гостиницу и заявил администратору, что ему нужно срочно вылететь самолетом в Саратов. Но так как он будто бы боится качки, то просит навести справку о погоде в областном метеорологическом бюро. А когда бюро подтвердило, что ожидается ветер, Бендж заявил, что не собирается рисковать, и заказал билет на поезд. «Обязательно на вечерний», — настаивал он. И несмотря на отсутствие мест в мягком вагоне, вопреки пристрастию к комфорту, согласился ехать в жестком. Вам понятно, Михаил Александрович, почему Бендж так торопился пересечь наши степи, узнав, что ночью ожидается сильный ветер?