Что сказала бы Эрика
Шрифт:
— Да ладно вам. Я сейчас сама все уберу. Нечего человека по пустякам дёргать, — лениво Подхватив угловую резинку, не спеша потянула безобразие к контейнерам.
Когда я почти дошла и собиралась оставить матрас перед баком, почувствовала на себе взгляд. Внутри у меня вновь все похолодело. Состояние не защищённости оголяло мою панику. Тёти Кати уже не было. Да и во дворе в такое время народу почти нет.
Подумала, может кто из соседей заметил моё хулиганство и теперь решили досмотреть до конца, что будет с матрасом?
— Нет, не хорошо оставлять его так. А если мусорка
Наступила на что-то.
Ботинки, мужские, почти новые. Совсем народ зажрался, почти новую обувь и на помойку!
Удивившись собственному ворчанию, вдруг подумала. А если их забрать и поставить возле двери? У меня как раз на балконе старая обувница. Давно хотела выставить кое какую обувь за дверь.
Конечно я сразу подумала о Толике. Придет такой в дверь дубасить, а там сюрприз, чужак! Да ещё с внушительным размером. Дай бог передумает, и у меня начнётся спокойная жизнь…
Рука уже потянулась за ботинками, а вес матраса стал удержим для одной руки, и выскользнул из замерзших пальцев.
— Какого черта, — недовольно послышалось из-под упавшего матраса. Я спохватилась, испуганно пятясь подальше от шевелящегося пласта и того, что было под ним. Прижалась обувь к себе, приготовившись если что отбиваться. Но на свет перед моими глазами поднялся Матвей. Ошарашенный внезапно свалившемся счастьем, тот покосился на меня, потом на матрас. Потом снова на меня.
Такой серьёзный, с волевым лицом, и глубоким снисходительным взглядом, он отряхнулся и сделал шаг в мою сторону.
— Привет, вот так встреча, — виновато улыбнулась, и одернула себя. Моё заискивание худшая из моих привычек. Выпрямилась, посмотрев на него с усмешкой. — Неужели у тебя во дворе бачки полные. Решил сюда прогуляться?
— Если бы, — мою иронию не оценили. Или же, ответили ещё большей. — Ищу вора по горячим следам. Это моя обувь.
— Э нет. Выкинул, значит не нужна. А мне пойдёт, бывшего попугать. Поставлю перед дверью, пусть думает, что у меня новый парень.
Матвей впервые улыбнулся при мне, скинув за раз пару тройку лет.
— Не хочу расстраивать тебя, но как по мне, такое может только обозлить мужика и заставить выяснить с новичком отношения, поделить женщину. А когда выяснится, что у тебя никого нет, все шишки достанутся тебе.
Он с таким хладнокровием это сказал, что я даже успела представить и покрыться мурашками.
— Зачем же выкидывать такую хорошую обувь? — я с неохотой протянула парню ботинки.
— Моя девушка увидела как мы целовались, и решила мне отомстить. А чтобы ей было смешнее, оболгала меня перед хозяйкой квартиры и та выгнала меня. А ещё, теперь мои вещи примеряют местные бомжи. Я вот хожу ищу, что осталось.
Матвей рассказал, что Мила, его девушка, в качестве наказания, все его личные вещи рассовала по коробкам и расставила по близлежащим помойка, не забыв предупредить об это самого Матвея.
Мне стало жалко его, хотя честно признаться, меня её месть развеселила. Я бы так не смогла. Хотя тут сравнение даже не уместно. Судя по спокойствия
— Ну и как успехи? Ценного что-то пропало?
— Все ценное Мила оставила себе. А не просто идти некуда, поэтому не тороплюсь, — сунув ботинки в пакет, Матвей перестал обращать на меня внимание.
— Ну пойдём ко мне, — предложила я, прежде чем успела обдумать причину своего предложения. Из корысти, что живой парень сможет меня наверняка защитить, или же что мне жалко его и я чувствую вину. Хотя Матвей первый меня поцеловал и я как бы не виновата.
— Я согласен. Выбора все равно у меня нет, — сообщил он непринуждённо о своём решении, оценивающе проверяя, сольюсь я или нет.
Глава 14
Матвей
Мила сущая стерва. Такое даже в страшном сне не приснится. Пока меня не было дома, эта зараза такой бардак учинила, сделав из комнат настоящую помойку. Раскидала свои трусы тут и там, а потом с невинным личиком ныла хозяйке, что я, гад такой, изменял ей здесь. Типа устроил притон. Разбил этой суке сердце.
Хотя сейчас я бы с удовольствием разбил харю своему бывшему приятелю Лехе, который назвался братом Милки. Защитник хренова. Но при хозяйке не решился, та сразу вызовет ментов, потому что без последствий такая драка не обойдётся. Потребует возмещения ущерба, а мне сейчас косячить нельзя. Я на крючке. Еле договорился с тренером, чтобы вернуться в зал. Я ведь хотел начать все с чистого листа…
На прощание Милка кокетливо припомнила о моем поцелуе с Верой.
— Кстати, твои вещи Лёша уже отнёс к твоей новой фифе, — Леха тут же появился в дверном проёме, по-хозяйки нагло обняв «сестренку». А меня больше удивило откуда она знает адрес моей спасительницы.
Или кто кого спас, теперь непонятно. При воспоминании как эта чумная самоотверженно прыгнула за котом, тело сжимается как пружина, желая метнуться снова её спасать.
— Правда не донёс. У бочков кинул. Поторопись, пока не разобрали, — попытался задеть меня бывший приятель. Я уже понял, что вещи в моей сумке далеко не все. Я мог бы позволить купить себе новые шмотки. Но пропали виниловые пластинки, коллекционные. Я их никогда не слушал, они просто достались мне о матери, а значит дороги как память. И если бы эта дура знала сколько сейчас такое стоит, то не поленилась бы лишний раз смахнуть с них пыль.
— Оу, ну ничего страшного. Вещи нужно периодически обновлять. Все имеет свойство гнить и стареть, — сделал акцент на возраст Милы. Мы ровесники, но я часто об этом забывал из-за её кукольной внешности, которую та добивалась в кабинетах красоты и своего идиотского характера. Умом малыш перестала развиваться лет в девятнадцать. А на ведь уже по двадцать пять.
— Ну, удачи оставаться. Вам, падшая женщина, и тебе, груша для биться. — Леха потянулся вперёд, приготовившись вступиться теперь уже за свою женщину. Я встретил его лицом к лицу, с довольной, почти дьявольской улыбкой. Этот ферзь явно не знает другую сторону Милы. Ко*ча в голову ударила, пусть теперь расхлебывает. — Завтра встретимся в зале.