Что скрывается за чертополохом
Шрифт:
— Могу я вам чем-то помочь, мистер Хоффман?
Он ухмыльнулся, его взгляд скользнул вниз по моему телу и снова поднялся вверх.
— Пожалуйста, зовите меня Байрон.
Я не ответила, потому что с моей стороны было бы неуместно называть его по имени, и я не хотела его поощрять. Вчерашняя ситуация и так была настолько неуместной, что было не до шуток.
Вероятно, мне все-таки стоило рассказать обо всем миссис Хатчинсон. И, полагаю, мне все же придется это сделать.
Хоффман тяжело вздохнул.
—
Я напряглась.
— В вашей комнате что-то не так, мистер Хоффман?
— Вовсе нет. — Он отмахнулся от моего предположения и шагнул ближе. — Не могли бы вы сегодня оставить мне лишнюю шоколадку на подушке во время вечерней уборки?
— Я не занимаюсь вечерней уборкой, но просьбу передам.
— Значит, это вы так безупречно убираете мою комнату, когда я возвращаюсь в нее днем?
— Да, сэр.
Его глаза сверкнули.
— Что ж, вы отлично справляетесь. Во сколько вы приходите убираться ко мне? Просто чтобы знать, когда мне смыться оттуда.
Я замешкала с ответом, в голове раздался предупреждающий звоночек.
— Э-м… спасибо. Обычно я добираюсь до вашей комнаты после полудня.
— Точное время, пожалуйста, милая? — Несмотря на «пожалуйста», в его тоне чувствовалась резкость.
— Около двух часов. Хорошего вечера, мистер Хоффман, — оборвала я его, когда, вероятно, должна была подождать, пока он отпустит меня, но мне хотелось убраться от него как можно подальше.
Поспешив к служебному лифту, я нажала кнопку вызова, и, к счастью, двери сразу же открылись. Вкатив тележку в кабину, я повернулась и нажала кнопку нулевого этажа.
Байрон Хоффман все еще стоял на месте, наблюдая за мной.
Когда двери закрылись, живот скрутило узлом. Его вопрос обеспокоил меня. Почему он хотел знать точное время уборки его комнаты?
Чтобы знать, когда оттуда смыться.
Но говорил ли он правду? Или же снова хотел прижать меня к тележке.
Или я была параноиком?
Двери лифта открылись, и, пребывая в недоумении, я закончила свою смену. Мне так и не удалось отделаться от чувства беспокойства.
— Слоан.
Я стояла у своего шкафчика, когда мне на плечо легла тяжелая рука, и я испуганно взвизгнула.
Казалось, сердце подпрыгнуло к горлу, когда я повернулась лицом к незваному гостю.
Передо мной стоял Уокер, сильно хмуря брови.
— Я звал тебя по имени четыре раза, а ты не ответила. Ты в порядке?
Пытаясь отдышаться, я прижала руку к груди и кивнула.
— Извини. Я… — Я пожала плечами. Затем вспомнила недавнюю
Он поднял руку, останавливая меня.
— Как, по-твоему, кому я проболтался?
— Монро упомянула, что ты рассказал о занятиях Келли Бродану. Но я знаю, что ты не имел в виду ничего плохого. У меня просто были дерьмовые несколько дней, и я выместила их на тебе. Прости.
Уокер продолжал хмуриться.
— А ты прости, если я заставил тебя почувствовать себя объектом благотворительности. Это не было моим намерением. Я совсем не так о тебе думаю.
На языке вертелся вопрос: как он обо мне думает, но Уокер наклонился, более внимательно вглядываясь в мое лицо.
— Что происходит? Почему ты такая нервная?
— Ты меня напугал, вот почему, — ответила я с нервным смешком и повернулась, чтобы запереть свой шкафчик.
Не глядя ему в глаза, схватила сумочку со скамейки, стоявшей посреди комнаты.
— Нет, тебя гложет какая-то мысль, и ты выглядишь…
— Как?
— Как будто что-то не так.
— Нет, все так. — Я попыталась отмахнуться от своих опасений по поводу Хоффмана. — Как считаешь, когда я верну свою машину?
Уокер продолжал смотреть на меня, будто видел насквозь.
— Я буду держать тебя в курсе.
Я нервно фыркнула.
— Разве я не должна знать, что происходит с моей машиной?
— Конечно, и она стоит в гараже на осмотре. Я буду держать тебя в курсе. А теперь скажи…
— Отлично, хорошо, — с фальшивой улыбкой прервала его я. — Мне пора забирать Келли от Риган и Тейна.
Не глядя на него, я прошла мимо и была потрясена, когда он остановил меня, обхватив рукой предплечье.
— Уокер?
Он нахмурился.
— Что-то не так.
— Ничего.
— Слоан, — предупреждающий рык придал ему сексуальности, даже если Уокер отпустил мою руку.
Оглядевшись, чтобы убедиться, что мы одни, я понизила голос и призналась:
— Правда, это ерунда. У меня… плохое предчувствие рядом с одним из гостей. Пустяки.
Уокер слегка кивнул, но потребовал:
— Кто он?
— Уокер…
— Я никому не скажу.
Поверив Уокеру на слово, я пожала плечами.
— Байрон Хоффман.
В его аквамариновых глазах мелькнул стальной блеск.
— Объясни свое плохое предчувствие.
Разве я уже не решила, что должна рассказать кому-нибудь о поступке Хоффмана? Может, это не совсем глупо, если об этом узнает хотя бы один человек.
— Вчера он подошел ко мне сзади, когда я стояла у своей тележки, и прижал меня к ней.
Ноздри Уокера раздулись, и он выпрямился во весь рост.
— Ничего не случилось, — поспешно заверила я его. — Появились двое гостей, и он меня отпустил.