Чтобы не было одиноких..
Шрифт:
Приехать первой было для нее чем-то нетипичным: традиционно, девушка опаздывала не менее, чем на час, что вызывало бурное негодование. Главным образом Евы, которая, несмотря на достаточно свободный образ жизни, отличалась нездоровой пунктуальностью.
«Ты теряешь наше время», – с укоризной, достойной учительницы начальных классов, смотрела она на Соню. Это как будто бы была их игра: одна любила доминировать, а другая хотела, чтобы ее однажды прилюдно отшлепали. Но сегодня журить ее было некому.
Впрочем, вряд ли кто-то вспомнит.
Соня
Одного взгляда на Соню было достаточно, чтобы понять, что она из себя представляет. Ярко очерченные скулы, худые торчащие ключицы, всегда ровный острый срез удлиненного каре, темные волосы и цепкие миндалевидные глаза – девушка не без гордости и сознанием дела откликалась на «Сучье лицо»: вся эта внешняя опасность магнитом притягивала мужчин.
Они с Евой были как разные стороны монеты: осязаемая хищная сексуальная энергетика против холодной полупрозрачной загадочности. Но именно эта полярность однажды сблизила их.
«Я должна сказать кое-что важное… нет…У меня отличные новости… тоже, звучит так себе… Может, сосите, сучки? – Это явно перебор».
Соня уже больше получаса репетировала сегодняшнюю речь, но все слова казались какими-то нелепыми, стоило произнести их вслух.
«Не думала, что будет так сложно».
Брюнетка взобралась на подоконник и закурила. Чем больше она размышляла, тем сильнее сомневалась в том, что обитательницы дома адекватно воспримут известие.
Соня выпустила из легких прерывистый столб белого дыма. Она услышала шум подъезжающего автомобиля и заняла максимально пафосную позу у окна, чтобы свет красиво очертил контуры ее фигуры.
В распахнутую дверь ворвался огненно-рыжий вихрь.
«Смотрите-ка, кто здесь? Небо грохнулось на Землю? Иначе с чего бы ты, Соня, приехала самой первой?».
Хаотичный поток принял человеческие очертания.
Алена всегда появлялась с присущей только ей одной громогласностью. Она даже шепотом умудрялась разговаривать так, что было слышно во всех концах комнаты.
«Я, конечно, очень люблю твои, безусловно, остроумные, по твоей собственной версии, шутки, но не могла бы ты чуть уменьшить громкость? Утром не так просто настроиться на такое громкое радио», – поморщилась Соня и с силой воткнула бычок в пепельницу, несколько раз его покрутив.
«Утро? – округлила глаза Алена и театрально встряхнула рукой с часами. – Мне кажется, ты немного ошиблась. На моих часах сейчас четыре после полудня. Не думала о том, чтобы перейти на зимнее время?».
Соня удостоила ее рассерженного взгляда и отвернулась.
«Да ладно тебе. Мы же обе знаем, что я не умею шутить, – Алена замерла у столика с напитками, примирительно подняв над головой руки. – И, что шутки у меня вообще дурацкие, потому что я сама дура. А, как говорится, на дураков, что? Не обижаются!».
Девушка откупорила бутылку, разлила содержимое по двум
«Мир? За встречу, – нервозность брюнетки не укрылась от Алены. – У тебя все в порядке?»
«Да. Все отлично. Просто немного устала за неделю», – Соня старалась придать голосу расслабленную мягкость, но челюсть ее все еще непроизвольно сжималась.
Алена чувствовала, что она чего-то не договаривает.
«Я, конечно, не самый лучший психолог на свете, но посидеть молча минут 15 точно смогу», – подмигнула она.
«Спасибо, – Соня открыла окно, достала пачку сигарет и закурила. —Только не говори Еве».
«Считай, что я все это время была наверху и ничего не видела. Кстати, только сейчас подумала о том, что, если бы ты не приехала первой, нам всем пришлось бы залезать в дом через открытую форточку на втором этаже. Хорошо, что однажды мы приладили туда лестницу, – весело подмигнула Алена, взбегая по ступенькам. – Как закончишь делать то, что я не видела, хорошенько проветри. А то Ева тебе голову откусит, проглотит и даже не запьет. Ибо будет просто нечего».
Соня кивнула и достала из пачки еще одну сигарету. Золотистый ключик красиво поблескивал в лучах солнца на прояснившемся небе.
***
«Привет. Я – Ева. А ты? Да, все отлично. Я буду джин тоник».
Ева устало потерла виски и в изнеможении уронила голову на клавиатуру. На странице пустого документа начали появляться «ыыыыыыуууууааааааееееее». Через некоторое время ноутбук запищал, сигнализируя о «залипании клавиш». Девушка откинулась на спинку кресла и отхлебнула из кружки с остывшим зеленым чаем. Поморщившись, она удалила случайный набор букв и, подняв глаза, уставилась на свое отражение в зеркале напротив.
Ухоженное лицо, правильно очерченные брови, маленькие, чуть припухлые губы, небрежно уложенные светлые волосы. В какой-то степени Еву можно было назвать красивой. Она умела нравиться мужчинам, если хотела. Иногда она этим пользовалась. Пожалуй, слишком часто для иногда.
Девушка поднялась с кресла и вплотную подошла к зеркалу, включив боковые лампы. Ева пристально посмотрела в глаза отражению.
«Привет. Я – Ева. А ты? Да, все отлично. Я буду джин тоник».
Она улыбнулась, заправила за ухо прядь светлых волос и медленно, будто бы поглаживая, опустила руку на талию.
«Привет. Я – Ева. А ты? Да, все отлично. Я буду джин тоник».
Зрачки расширялись. Ева поставила кружку, которую на автомате взяла с собой и медитативно прикрыла глаза.
Морок рассеял сигнал будильник. Пора было ехать в дом.
Ева чувствовала, что сегодня не хочет этого делать. Что-то должно случиться. Если уж об этом говорит интуиция, лучшее ее не игнорировать. Может, сказать, что не здоровится после прогулки под дождем?
Смартфон снова завибрировал, на этот раз от звонка. Ева всегда держала его в беззвучном режиме: вибрация, в отличие от музыки, никогда ей не надоедала.