Чудачество любви не помеха!
Шрифт:
Кстати, я был в школьной форме. Не могу я прийти к кому-нибудь домой в обычной одежде. Кроме того, я ещё школьник, так что всё.
В её квартире была всего одна комната, разделённая на три зоны – жилую, обеденную и кухонную. Комната была вполне просторной для одного человека. В жилой зоне стоял большой шкаф. Представляю себе, сколько там чёрных вещей. Больше комната ничем особенным не выделялась. Стол, приставка, манга, компьютер и так далее. Из-за своеобразия хозяйки и наличия у неё синдрома восьмиклассника вполне можно
– Я живу одна.
Когда ты говоришь это вот так, я и сам чувствую одиночество.
– Да, мне так, почему-то, и показалось… А где твои родители?
– Они живут отдельно.
Да уж, после такого ответа расспрашивать её на эту тему дальше тяжело. Стоп, это как-то странно. Уж прости, но я должен услышать больше.
– А у этого есть причина?
– Думаю, да. Причина кроется во мне.
Не нравятся мне её родители. Засунули сюда свою дочь и живут отдельно.
– Это как-то бессердечно, тебе не кажется?..
В ответ лишь подул ветерок. Не совсем тот ответ, которого я ждал. Я хотел бы о ней позаботиться, но могу ли я влезать в её дела?
Рикка, казалось, читала мои мысли.
– Мне очень нравится жить одной. Такой образ жизни не доставляет хлопот.
Всё равно как-то грустно звучит. И да, сегодня она, похоже, активировала свои экстрасенсорные способности.
– А что насчёт еды, там, и прочего? Может, они и не хотят с тобой разговаривать, но деньги же шлют?
– Я получаю денежное содержание. Оно позволяет мне покупать различные продукты питания.
Денежное содержание, значит? Неужели так сложно жить всем вместе? Может, я просто не понимаю её родителей и их отношение, но как можно жить отдельно от своей дочери и только присылать ей деньги?
Видя, как всё это меня беспокоит, Рикка добавила:
– Всё в порядке. Здесь человек, с которым я заключила контракт. Теперь нас двое.
Эти слова наполнили меня счастьем. Мы и недели друг друга не знаем (но, всё же, как-то умудрились заключить контракт), но она уже хочет, чтобы я был рядом?
– Время обеда.
– Ты ещё не поела? Прости, я дома поел.
Встреча была назначена на полдень, и я не хотел напрягать её с обедом, поэтому быстренько навернул чашку рамена перед выходом.
– О… Еда домашняя…
– Что?! Ты приготовила её для меня?!
– Какую-то часть.
– Какую-то часть… Ладно, раз уж ты через всё это прошла, я её съем.
Я не ожидал, что она будет этим заниматься. Может, она любит развлекать гостей?
Сказав: «Подожди здесь. Я быстро», она надела белый фартук и ушла на кухню, чтобы приготовить еду.
Ковёр был пыльноват, но в остальном комната казалась чистой. Мне было несколько неудобно сидеть на ковре, поэтому
Похоже, она читает книги об У-Син и Ктулху, равно как и мангу о всяких мистических историях. Именно такие книги, по моему представлению, и должны читать люди с синдромом восьмиклассника. Прежний я так и норовил вырваться на свободу, и я потянулся к книгам рукой. Начнём с самой интересной.
Когда я взял «Как разговаривать с пришельцами» и стал читать её, Рикка высунула голову из кухни и сказала: «Кстати, Юта, тебе запрещено трогать компьютер». Я поднял голову и посмотрел на неё. Мои глаза встретились с её глазом, и она моргнула, после чего быстро подошла ко мне.
Компьютер, возвышающийся над остальными предметами, лежащими на столе, я и не трогал. Подойдя ко мне, Рикка смутилась.
– Ю-юта, что это за книга?
– Это… «Как разговаривать с пришельцами».
Рикка издала вздох облегчения.
– Юта, продолжай читать эту книгу. Изучи её и научись разговаривать с пришельцами. Трогать компьютер в какой-либо момент времени тебе запрещено. Трогать другие книги тебе тоже запрещено!
– П-понял.
Под её угрожающим взглядом я мог только рефлекторно кивнуть.
Наверно, она хотела убедиться, что никто не увидит то, чего она стесняется… Я хотел бы осмотреться получше, но придётся читать. Больше всего её беспокоит, чтобы никто не увидел на её компьютере что-то такое, от раскрытия чего ей захотелось бы умереть. Или нет.
Ладно, с компьютером всё ясно, но что насчёт книг? Наверно, за них она тоже беспокоится. Ладно, бесполезно об этом думать.
Кивнув в ответ, Рикка повернулась и ушла обратно на кухню. Глядя на неё, я невольно подумал, что из-за фартука, надетого поверх готической одежды, она похожа на горничную. Когда рядом нет никого, кроме неё, уровень напряжения повышается.
Придя на кухню, она высунула из неё лицо и спросила:
– Юта, я готовлю и напитки. Что ты хочешь?
– Кофе, – моментально ответил я. Условный, так сказать, рефлекс. Не то чтобы я очень любил кофе, просто он слишком горький, и я предпочитаю о нём не думать. Если честно, мне больше нравится кофе-латте. Но когда я жаждал крутизны, то всегда заказывал кофе. Кофе делало меня крутым. Правда, это не только базис крутизны, но ещё и симптом синдрома восьмиклассника. И я тщательно пытался избавиться от этой привычки.