Чудачка
Шрифт:
Весь наш класс ринулся к окну. Все, кроме меня, Николь и многих других. Но, когда я увидела испуганное лицо своей лучшей подруги, я поняла, что случилось что- то очень плохое. Подойдя к окну, я увидела, как на носилках выносят чёрный мешок, из которого виднелась голова. Человек был мёртв. Всё моё хорошее настроение вмиг развеялось суровой реальностью, а когда учительница ещё и сказала, чтобы мы собирались и шли домой из- за смертей пяти человек, мне стало одновременно и хорошо, и до безумия грустно. Конечно, я обрадовалась из- за того, что на первом уроке нас уже отпустили, но то, что пятеро ребят не увидят больше ясного неба, не давало мне покоя. Это камнем осталось в моей душе, отражалось болью в груди и тяжким дыханием. Но самое главное, что я ничем не могла помочь умершим…
С этими
Я догнала девушку на лестнице. Хлопнув Николь по плечу, я отошла, чтобы дать Нике шанс развернуться. Едва я посмотрела Николь в глаза, сразу же у меня появилось желание продолжать говорить с ней. Эта страсть убивала меня, но я хотела, чтобы эти муки продолжались. Я будто бы упивалась своими мучениями, но лишь с Никой мне было хорошо, как ни с кем больше. Я больше не хотела быть сильной и пытающейся показаться бесчувственной девушкой, которая общается с Никой только из- за скуки… Я хотела лишь свободного падения вместе с Никой в океан страсти и любви, которую, очевидно, чувствовала лишь я. Но всё же, я хотела провести время с Николь, даже если мои чувства были не взаимны. Только сегодня. Только сейчас. И чтобы нас навсегда связало сегодняшнее времяпрепровождение.
– Ника…– сказала я.– Может быть, погуляем где- то?
– Э…– Николь нервно хихикнула и скрючила пальцы.– Э… я… не знаю… не знаю… знаешь, я согласна… после всего этого… давай…
– Идём?
– Да… я с радостью… пойдём…
И мы пошли.
Глава 4 Прогулка
Дальше для меня было всё, как в тумане. Я шла с Никой, сгорая от безумного счастья. Я не помнила, когда ещё я чувствовала себя так хорошо, как в этот момент. И вот, я ощущаю себя самым счастливым человеком во всём этом мире. Глядя на идущую Николь, мне хотелось знать о ней всё: какую пиццу она любит, какое у неё первое домашнее животное и сколько чаевых она оставляет в кафе, сколько Ника лежит, ворочаясь в постели, проверяя свои социальные сети. Я бы с радость помогала ей уснуть: заваривала бы чай с мёдом, заворачивала бы её в плед и, если бы моя Николь хотела бы, читала её любимые книги монотонным голосом. Потом несколько минут я бы смотрела на Нику- спящую и такую до безумия прекрасную- моля Бога о том, чтобы рано или поздно засыпать вместе с ней. Я знала, что это ужасные мысли и то, что я ненормальная… но мои чувства… эти бабочки в животе… всё это сводило меня с ума. Я многое отдала бы, чтобы посмотреть вновь в зелёные глаза Николь и то, как волнение сменяется на спокойствие- такое я ни раз замечала во время общения с Никой, и эта метаморфоза удивляла меня. И я так надеялась, что сегодня я посмотрю в глаза Николь вновь, и я хотела глядеть в них вечно. И эта любовь меня убивала. Но сегодня я была счастлива.
И вот, я, пытаясь не улыбнуться и не подпрыгнуть от счастья, привела Нику в кафе, которое не раз видела в парке, в который мы с Никой и попали. Девушка улыбнулась и села за ближайший столик, завизжав.
– Мне… заказывать?– спросила Николь, радуясь, как ребёнок.
– Конечно.– сказала я, пытаясь не улыбаться, глядя на Нику.
Девушка указала на те блюда, которые хотела бы заказать. Придумывая темы для разговора, я подошла на кассу и указала на блюда, после чего улыбающаяся кассирша заранее пробила ту пищу, которую заказали я и Ника, после чего дала мне чек с суммой- 1088 рублей. Я приложила карту к терминалу и, взяв чек на всякий случай, села туда, откуда мне уже махала своей рукой Николь. Едва я села напротив Николь, последняя крепко сжала мои руки, вонзив свои ногти,
– Ты замёрзла?– спросила у меня Николь своим взволнованным тоном.
– Вряд ли. Возможно, я… просто… в общем, у меня нет аргументов!– сказала я и засмеялась.– Ника, я не умею аргументировать!!!
– Ха- х, я тоже…
– Ты довольна?!
– Если честно, мне даже неловко… ощущение, словно я вымогаю у тебя деньги… но ты меня пригласила… и…
– Именно. Не переживай.
Я тоже сжала руки Ники, пытаясь делать это нежно и приятно для Николь.
– Красивые ногти.– произнесла я, пытаясь сказать хотя бы один комплимент.
– Благодарю… ты меня смущаешь!– с улыбкой сказала Ника.
– Я говорю чистую правду.
Я погладила Николь по руке. Чувствуя, как сгораю от волнения и недоверия всему происходящему, я отвернулась. Настолько близко с Никой я никогда не находилась, и мне было страшно. Было чувство, что если я сейчас сделаю что- то не так, я не смогу жить дальше, а если и смогу- то не буду получать от жизни никакого удовольствия. И это, как тернии, царапало меня, и я чувствовала эту боль, которая пронзала меня с ног до головы. Но я хотела быть с Николь, но не могла ничего сделать с тем, что боюсь даже общаться с ней. Возможно, это было связано с тем, что я поняла то, что влюбилась в неё. То, что если об этом узнает мама- мне конец.
Но Николь лишь успокаивающе гладила мою ладонь, и я, пытаясь сдержать крики и слёзы радости и одновременно, животного страха, всё- таки повернулась к Нике. Девушка волновалась за меня, о чём говорило её испуганное лицо. Я не хотела делать ей больно, нет, кому угодно, но только не ей. Я отворачивалась не для того, чтобы испугать Нику, а наоборот, чтобы её не тревожить!!! Почему… я оступилась? Теперь Николь точно будет считать меня сумасшедшей! И я не смогу простить себе этого…
И я уже была на грани истерики, и мне хотелось убежать из кафе, дабы не маячить перед глазами Николь. Но Ника сделала то, что заставило меня зарыдать от счастья- правда, внутри. Она, моя Ника, села рядом и обняла меня, после чего по моему телу пробежали мурашки. Это были поистине приятные ощущения, которые обволакивали моё тело. Рана, что была в моём сердце, расцвела. Страх исчез совсем. И, наконец, это происходит. Я люблю Нику безусловной любовью, и больше не имею возможности это отрицать. Я впервые в жизни влюбилась по- настоящему, и это захватывало дух, и вся жизнь вдруг заиграла яркими красками. Всё сразу стало иметь смысл. И я прижимала к себе Нику, и мне казалось, что я- самый счастливый человек во всей вселенной, и, возможно, так оно и было.
Я пыталась скрыть свои чувства под простой улыбкой и горящими, как огонь, щеками красного оттенка. Николь, казалось, даже не замечает моей скрытности. Но это было даже больше, чем хорошо, ибо этого результата я и хотела достигнуть. И я смотрела на Нику: в этот день она была гораздо прекраснее, чем всегда. Зелёные глаза отражались блеском, а пухлые губы расплылись в улыбке, которая была для меня глотком свежего воздуха. Николь сегодня не была взволнованной, скорее, наоборот, сегодня ей двигала взбалмошность. Она рассказывала мне смешную историю про то, как вчера ударила Ваську рюкзаком за то, что тот к ней приставал, и вела разговор, хотя раньше это делала я. И я поддакивала ей, и смеялась вместе с ней, и просто голос моей Ники заставлял меня улыбаться, а история её- тем более. Казалось, что она тренировалась перед зеркалом для того, чтобы рассказать эту историю. Я знала, что это не так, просто голос Ники звучал так уверенно и так достойно, что он разлетался по всем стенам кафе, и казалось, что даже они восхищаются им.
Так мы и сидели, пока нам не принесли то, что было заказано нами в кафе. Ника заказала кофе, а я- чай. Ничего больше. Но даже это мы не пили, а держались за руки. Иллюзия, что Николь тоже влюбилась в меня, вскружила мне голову. А самое главное, что мне бы хотелось верить в то, что это- точно не иллюзия. И мне бы не хотелось, чтобы окружающий нас «кокон» разрушился. Но в то же время эта близость и это волнение становятся невыносимыми.
Но вдруг Ника на мгновение опустила глаза вниз, а затем, подняв их, произнесла негромко: