Чудеса иногда случаются
Шрифт:
– Я так понимаю, уехав в Питер, ты оптимизировал? – спросив, Ксения засмеялась.
– В принципе, да. По моим ощущениям, в основном температура тут около ноля. То есть я взял среднее значение. На самом деле, мне в Краснодаре действительно было не по себе. Слишком жарко, особенно после севера. Вот и предпочел умеренный климат.
– Умеренный-то умеренный, только ветра сумасшедшие, – пробурчала Ксения, возвращая на место снесенный капюшон.
– А чего ты хочешь? У каждого свои недостатки!
Так, похихикивая, напарники вошли на станцию метро.
Глава 5
На
– Не хотят нынешние дети учиться! Не хотят! – яростно доказывала Лиля. – Я, вон, сколько со своими оболтусами бьюсь. А толку?
– Не скажи, – вставила свое веское слово Инна. – Есть дети, которые хорошо учатся. И им нравится.
– Ай, – Лиля махнула рукой. – Вот вырастишь сама пару-тройку оглоедов, посидишь с ними над домашкой, тогда поймешь, какая там любовь!
– Послушайте, – вклинилась в разговор Ксения. Коллеги, привыкшие, что Стрелкова вечно рассказывает что-нибудь забавное, ожидающе притихли. – Я вчера рассказать забыла, а сегодня как раз в тему. Так вот, два дня назад у Романа Дмитриевича со школой случился облом. Утром муж повез сына, как обычно, за знаниями. Подъезжают к школе, и видят, что внутрь никого не пускают, а все дети стоят на школьном крыльце и около.
Как они поняли, в здании что-то произошло с электричеством, вырубило щиток на третьем этаже. Потом оттуда завоняло-задымило, вероятно, загорелась проводка. Естественно, школу быстренько прикрыли. Детей, кто уже успел зайти, вытурили на улицу. Внутрь кого-либо пускать перестали. Потом собравшимся сказали, что уроков не будет по техническим причинам.
Возвращая Рому домой, мой муж сообщил, что никогда раньше не видел такого количества счастливых детей. Уроки-то отменили. А пятиклашки, по Диминым словам, вообще на крыльце хоровод водили и припевали: «Гори-гори ясно, чтобы не погасло!». Добрые детки, а? – добавила Ксения со смехом.
– Вот тебе, Инна, пример современной тяги к знаниям! – хохотали сослуживцы.
Отсмеявшись, Ксения сидела с мечтательным видом. Стрелкова думала о сыне и улыбалась своим мыслям.
Поначалу муж второго ребенка не хотел, отговариваясь, мол, дочь уже есть, будем ее растить. Ксения не отступала, и со временем Диме пришлось сдаться. Однако быстро забеременеть не получилось. После двух лет напрасных ожиданий Ксения всерьез собралась проверить свое репродуктивное здоровье и озадачилась поиском хорошей клиники. Сбитая с толку массой противоречивой информации, которую выдавал Интернет и подсказывали посвященные в тему подруги, Стрелкова как-то упустила из внимания сроки. Сообразив, наконец, что в этом цикле задержка у нее составляет почти неделю, Ксения сделала тест и заплакала от радости. Долгожданная беременность наступила.
Второго, как и первого, ребенка Ксения носила легко. Токсикоза у нее не было, только иногда немного побаливал желудок, что скорее объяснялось имеющимся гастритом. Благополучно доработав положенный срок, Ксения вышла в декрет и потихоньку готовилась к появлению малыша. Кто будет, Стрелковы не знали. Ребенок на УЗИ упорно не желал показывать
За неделю до предполагаемой даты родов Ксения пришла на плановый прием в женскую консультацию. Ее врачу не понравились результаты анализов. Врач сообщила, что критичного ничего нет, но некоторые показатели, особенно белок, пограничные, и предложила Ксении лечь в больницу. Стрелкова, не страдавшая паранойей и больниц не боявшаяся, ничего страшного в таком предложении не увидела. До родов в любом случае оставалось всего ничего. Через день она поступила в роддом.
Встав с кровати на следующее утро, Ксения почувствовала себя странно. Стрелкова с трудом собрала анализы, которые необходимо было сдать, и снова легла. Ксении начало казаться, что она потихоньку куда-то плывет, в ушах шумело. Вскоре позвали на завтрак. Однако ей есть не хотелось, хуже того, начало подташнивать. К тому же Стрелкова заметила: на ногах появились отеки, чего раньше не было.
На утреннем обходе врач засек странное состояние Ксении до того, как она успела об этом сказать. Срочно померили давление: высокое. В этот момент Ксении показалось, что ее внутренний кораблик стал ускорять и ускорять ход. Перед глазами рябило.
Дальнейшее Стрелкова помнила весьма смутно, а в себя окончательно пришла в палате ИТАР после экстренного кесарева сечения. Первая мысль была о ребенке. Узнав, что это мальчик и с ним всё в порядке, Ксения почувствовала огромное облегчение. Оставалось понять, что же такое с ней приключилось. Ответ на этот вопрос вскоре удалось получить.
Причиной всему стала стремительно развивавшаяся тяжелая преэклампсия, осложнение, возникающее иногда на поздних сроках беременности. Пояснили Стрелковой, почему была проведена срочная операция: промедление в данном случае могло обернуться гибелью ребенка и ее самой.
Слово это – преэклампсия, до того неизвестное, запомнилось навсегда. Почему так произошло, врачи сказать не могли. Осложнения редко возникают столь внезапно. В случае с Ксенией, ничто, казалось, не предвещало. Стрелкова не входила в группы риска, не страдала от высокого давления. Первая беременность была выношена абсолютно благополучно, также без каких-либо проблем практически до самого конца протекала вторая. Возраст, а Ксении только-только исполнилось тридцать два, для родов отнюдь не являлся критическим. В наше время многие и первого-то ребенка позже надумывают родить. В общем, недоуменно пожимая плечами, медики решили, что произошел какой-то сбой. О том и сообщили. Главное, что все закончилось благополучно.
Стрелкова тысячу раз мысленно и несколько раз вживую поблагодарила своего врача, скорее почувствовавшего, чем увидевшего по клинической картине риск такого развития событий. Ксения прекрасно понимала, что именно Любови Петровне обязана здоровьем и жизнью своей и своего малыша.
После рождения Ромашка в связи с вероятностью осложнений некоторое время находился под наблюдением, состоял на учете у невропатолога. Впрочем, обошлось.
Ксения скучала по сыну, когда приходилось расставаться. Рома рос на удивление послушным мальчиком. Дима на своего младшенького надышаться не мог, однако, как ни странно, Ромашку это не испортило. Ребёнок к тому же был весьма симпатичным. Лицом Рома напоминал отца, а вот волосы унаследовал материнские, густые и вьющиеся.