Чудеса не понарошку
Шрифт:
– Придумал! Сегодня конец недели! Мама должна расписаться в дневнике. Только ты постарайся удивить ее до того, как она распишется. Другого такого дела нам не найти.
– Не бойся, я ее так удивлю, что она вообще расписаться забудет, заверил Мефодий.
– Нет, так сильно не надо, - забеспокоился Митя о маме.
– Тогда подготовь ее заранее, чтобы она начала удивляться постепенно, - посоветовал Мефодий.
– Хорошо, - кивнул Митя.
– Ну, пошли?
– Подожди, а как же речь?
Времени
– Там что-нибудь придумаем. Я тебе подскажу. С Мефодием в одной руке и с дневником в другой Митя направился на кухню.
– Мама, я пришел по делу, - в подтверждение своих слов Митя показал дневник.
– Только ты успокойся, волноваться вредно, - начал он подготавливать маму к предстоящему удивлению. Неизвестно почему, мама, вместо того чтобы успокоиться, напротив, заволновалась.
– Так и знала!
– всплеснула она руками.
– То-то ты не гуляешь, а, вертишься на кухне. Неужели двойка?
– Нет, - сказал Митя.
– Значит, замечание, - вздохнула мама.
– Опять думал на уроке неизвестно о чем?
– Нет, я вовсе не думал.
– Прекрасно! Теперь на уроке ты вовсе не думаешь!
– Я думаю...
– оправдывался Митя, и Мефодий понял, что надо срочно прийти ему на помощь. В тот самый момент, когда мама отвернулась, чтобы погасить огонь под вскипевшим чайником, Мефодий произнес:
– На уроке думать вовсе не обязательно. Как и следовало ожидать, мама удивилась.
– Вот как? А что же, по-твоему, обязательно делать на уроке?
– спросила она у Мити, не обращая на Мефодия ни малейшего внимания. Митя понял, что мама опять их перепутала. И зачем только Мефодий встрял без предупреждения?
Митя повернулся к Мефодию и тихонько, чтобы мама не услышала, прошептал:
– Заткнись, тебя никто не спрашивает!
– А потом, обратившись к маме, громко продолжил: - На уроке нужно внимательно слушать учительницу и отвечать ей.
Мама удовлетворенно кивнула и полезла в холодильник за маслом. Так как Митя замолчал, Мефодий понял, что настал его черед говорить, и он сказал все точно по подсказке:
– Заткнись, тебя никто не спрашивает!
Мама так удивилась, что даже забыла закрыть холодильник.
– Не неси чепуху, а то я тебя тресну, - едва слышно пригрозил Митя Мефодию.
– Говорить учительнице "заткнись"?
– спросила мама, глядя на Митю в упор.
– И что же, интересно, говорит на это учительница?
В это время дверца холодильника захлопнулась, толкнув маму под локоть. Ложка, которой мама размешивала крем, выскользнула у нее из рук и шлепнулась на пол, оставив на нем разбрызганную кремовую кляксу. Мама охнула и нагнулась за ложкой, а Мефодий без запинки сказал:
– Не неси чепуху, а то
– Что-что?!
– Кажется, такой удивленной мама еще в жизни не была.
Митя молча показал Мефодию кулак.
"Что бы это значило?" - подумал Мефодий, а так как он был очень догадливым львенком, то быстро сообразил и добавил:
– Кулаком!
Очевидно, мама не заметила, что это произнес не кто иной, как Мефодий, зато она отчетливо видела, как Митя в это время потрясал в воздухе кулаком.
Надо было срочно все маме объяснить, и Митя сказал:
– Мама, это говорю не я. Я молчу. Вот посмотри, и ты сама убедишься, что я молчу. Митя изо всех сил сжал губы, чтобы мама получше убедилась в том, что он молчит. Мефодий подумал, что не нужно мешать Мите показывать маме, как он молчит, и, чтобы мама получше услышала, как сильно Митя молчит, он тоже не раскрывал рта.
Мама с опаской и в то же время жалостливо посмотрела на Митю.
– Митюша, а может быть, лучше позвонить, чтобы гости сегодня не приходили? Как ты считаешь?
– сказала она и, взяв с полки записную книжку, начала искать в ней нужные номера телефонов.
– Я считаю, что это ерунда, - начал было Митя, но Мефодий, который совсем разошелся, перебил его.
– Я считаю ерунду, - сказал он, а так как к тому же умел считать до десяти, то решил, что незачем скрывать свои познания и продолжил: - Одна ерунда, две ерунды, три ерунды, четыре ерунды, пять ерундов, нет ерундей, нет, ерунд...
– Достаточно, - перебил его Митя.
– И я тоже думаю, что достаточно, - согласилась мама.
И Мефодий замолчал. Он был слишком горд, чтобы продолжать считать, когда этого никто не хочет.
– Может, у тебя жар? У тебя головка не болит?
– Мама озабоченно потрогала Митину голову.
Митя хотел сказать, что ничего у него не болит, но вовремя заметил, что Мефодий раскрыл рот и тоже собирается что-то сказать. Тогда Митя зажал ему мордочку ладошкой. Мефодию не понравилось такое непочтительное обращение (да и кому бы понравилось?), поэтому львенок укусил Митю за руку.
Мите было совсем не больно, но от неожиданности он вскрикнул:
– Ай!
Мама отдернула руку от Митиного лба и сказала:
– Больно? Я больше не буду. Пойдем, я тебя уложу в постель. Сейчас врача вызовем. А хочешь, я тебе вместо обеда полную чашку крема дам?
Митя был в отчаянии. Он понял, что ничего ему маме не доказать. И тогда он сказал:
– Мамочка, я не болен. Просто я пошутил.
– Как пошутил?!
– Очень просто. Ты готовила, а мне стало скучно, вот я и пошутил.
– Значит, пошутил?
– спросила мама таким тоном, что Митя понял - сейчас он, наконец, узнает, что такое иначе.