Чудеса в подвале
Шрифт:
— What is it? — почему-то шепотом, да еще и на английском, спросила Лариса.
— «Хто» бы знал! — так же шепотом, но почти по-русски, по-нашему, по-простому, отвечал Степка. — Хотя, я думаю, мы сейчас это узнаем!
И он схватил один из кувшинов.
— О! — чуть не присел от неожиданности Степка.
— Что? — испуганно, и хором воскликнули девчонки.
— А ничего: тяжесть то, какая! — Степка просунул руку в сосуд, и возмущенно заявил: — Пусто! Совсем пусто!
Федька проверил, содержимое двух других сосудов, не снимая их с места:
— Тоже пусты! Причем —
— Не может быть! — не согласился Нафаня. Он никак не мог поверить, что ребята так и не отыщут ничего интересного.
Федька подвинулся, жестом предлагая другу самому убедиться в правдивости его слов.
Пока Нафаня тщетно пытался что-нибудь найти, Степка ладонью очистил пыль с поверхности первого сосуда и с удивлением заметил:
— Вот это красота! Горшок-то из цельного огромнейшего куска яшмы выточен! Неужели бывают такие огромные? Вот почему он очень тяжелый! Смотрите — какой красивый природный узор: камень первоклассно отшлифован!
Он повернул предмет вокруг оси:
— Ого! Здесь на боку в точности такой же рисунок, как и на той бумаге, которую мы только что нашли в сумке!
Друзья принялись рассматривать два других сосуда. Они представляли собой точную копию первого: сделаны из того же шлифованного камня, на боку выгравированы знаки, один в один повторяющие рисунок на манускрипте…
Но, больше ничего примечательного в помещении не было.
Единственное, что еще заметили ребята: это то, что для сосудов в толстой каменной полке были сделаны специальные небольшие круглые углубления. Именно в этих углублениях артефакты и простояли долгие годы, вплоть до сегодняшнего дня.
— Что будем делать? — поинтересовалась Настя у Степки.
Тот распорядился:
— Пусть Нафаня еще все тщательно «сфотает»: стеллаж, сосуды, рисунки, и отдельно эти углубления тоже… Да пойдемте наверх: голову ломать будем… Что-то тут не так! Совсем не так!
— А кому ломать-то, — попытался пошутить Нафаня…
15
— Федька! Вот гляжу я на тебя бедного, и думаю: разве можно так себя истязать?! И для чего, спрашивается? — рассуждал Степка, вальяжно развалившись, и раскачиваясь в гамаке. Он скосил глаза вниз, на стоящего на голове друга!
Ребята находились в зимнем саду Нафаниного дома. Сюда все перешли из гостиной, где недавно, наконец, докончили свой прерванный торжественный обед, после похода в подвал.
Федор от прилива крови к голове был уже пунцовый. Это не помешало ему огрызнуться:
— Сам такой… И вообще: известная русская пословица гласит — «Не вешай свой гамак под кокосовой пальмой…»
— Федор! «Дарагой»! — на кавказкий манер заговорил Степка. — Я не спрашиваю тебя, почему ты решил, что это поговорка известная. Я также не спрашиваю тебя, с чего ты взял, что она русская! Я спрашиваю тебя только об одном: это что угроза? Не хочешь ли ты сказать, что на меня должно что-то свалиться? Раньше, до того как ты стал заниматься этой своей «Й-и-и-о-о-о Га??й» (слово «Гай» было произнесено отдельно, как имя), ты был более невозмутимый, не такой нервный. А потом, я еще вот что думаю: вдруг все то, неимоверное количество еды, которое
Степка немного подумал и поправился, рассуждая сам с собой:
— Впрочем, нет! Не как овес! А как… я бы сказал поэтичнее — как просо из…! Просо из…! Нет! Что-то не могу придумать, красивого сравнения — откуда может высыпаться просо… Из головы, что ли? Не звучит…Может тогда не просо, а допустим…
— Степка! Ты же приказал, всем думать над знаками в подвале! А сам?! Болтаешь про всякую крупу… — возмутилась Лорик. Хотя сама то она в это время играла с сестрой в настольный теннис.
— Мадам! А я вот не вижу, чтобы и вы думали! — парировал тот. — Вон, только один бедный Нафаня от непосильных дум страдает! А остальные…
И действительно: Нафаня, прикорнув на диванчике, отвернувшись ото всех, неподвижно уставился в сделанные на принтере, на скорую руку распечатки фотографий манускрипта из секретной комнаты.
— Хотя, пожалуй… — Степка соскочил с гамака и подкрался к Нафане.
— Ну, правильно! — возмутился Степан. — Поглядите на этого «Нафаилопупика — Нафанаилохрямзика»!!! Да он спит, как таракан… Нет, не таракан! Лучше: как долго, и бесполезно отзвонивший телефон!.. Ох, как я все же могу быть поэтичным!
Степка стал жужжать, извиваться, и подпрыгивать, вероятно, изображая из себя эс-эм-эску, только что пришедшую на мобильник.
Застуканный на месте преступления Нафаня, вздрогнул, подскочил, и только тогда окончательно проснулся!
Он виновато протер глаза, и вновь уставился в распечатки, заставляя себя напряженно думать…
Степка взял ноутбук, валявшийся рядом с Нафаней! Полистал фотографии подвала, и громко, деланно зевнув, тихонько сказал:
— Интересно все же, как устроен компьютер: еденицы и нули, больше ничего, а такие картинки показывает!..
И вдруг как заорет:
— Хватит!.. Все!
— Что все? — испуганно от неожиданности подскочил Нафаня!
Все остальные тоже с опаской посмотрели на Степана: неужели он так быстро сдался?!
— Все, это значит, что мне ВСЕ ПОНЯТНО! — просто, заявил тот.
Ни у кого и тени сомнения не возникло, что Степка сейчас говорит о знаках, найденных в потайной комнате. Поэтому все в нетерпении столпились возле него.
— Я думаю, что нам вновь пора переместиться в гостиную! — торжественно начал Степка. — Чтобы веселой товарищеской пирушкой отметить мое очередное гениальное прозрение! Нужно, кстати заметить, что я вообще не знаю: что вы бы без меня делали?
Да кто бы сомневался?! Каждый из ребят уже давно думал о своем, и в душе надеялся только на то, что уж Степка-то обязательно что-нибудь сообразит. Так оно и вышло…
Тот же, как, впрочем, и большинство других (за исключением Федьки), ни есть, ни пить уже не хотел. Но все равно радостно и весело кричал:
— А сейчас я поднимаю свой бутерброд, за успех нашего дела! И, скажу вам по секрету: успех уже близок! Вот он где, — Степка постучал себя по голове. Больше всего на свете, Степка, как Карлсон, обожал хвалить самого себя. Все к этому привыкли, а потому это никого не раздражало…