Чудесное наследство. Книга 2
Шрифт:
Когда поросенок узнал, что работа над громкокрякателем подходит к концу и час расставания с друзьями и родиной близок, он едва не зарыдал. Но сдержался и только печально хрюкнул.
– В Аравию, так в Аравию… – вздохнул бедняга. – Все лучше, чем на сковородку…
– В Аравии, – вспомнила вдруг Паулина (совсем некстати, нужно сказать!), – жарче, чем на сковородке! Солнце так и палит, так и палит!
Хрю-Хрю после ее слов скис еще больше.
– Может быть, не нужно мне в Аравию лететь? – посмотрел он с затаенной
– Пустыню, – подсказала Паулина, – верблюдов, скорпионов…
– А там есть хоть одна лужица? – спросил Хрю-Хрю. – Я так привык лежать в луже, особенно в жару…
– Придется потерпеть, – строго произнесла юная гнэльфина. – Насчет луж не знаю, а вот Красное море в Аравии есть.
– Красное? – удивился поросенок. – Я думал, что все моря синие!
– И это синее, – успокоила его Паулина, – оно только называется «Красное». И еще в нем водится много разных чудесных рыб: барракуды, пираньи, акулы…
– А осьминоги там есть? – поинтересовался у девочки Пугаллино. – Ты представляешь, Хрю-Хрю, у тебя четыре ноги, а у этого животного восемь!
– Наверное, из спины растут? – лениво полюбопытствовал кандидат в путешественники.
– Я не знаю, я не видел, – честно признался Пугаллино. И добавил с легкой завистью в голосе: – А вот ты увидишь, если тебе повезет с осьминогом встретиться.
– Я увижу – ведь я везунчик! Только вряд ли я долго буду на него любоваться… – вздохнул Хрю-Хрю. – А жаль: некоторые моменты хочется длить и длить!
Он снова посмотрел на меня своими умными маленькими глазками и спросил, делая короткие паузы между фразами:
– Когда назначен старт? На какой день и час? Ах, уже на сегодня?! Тогда я побегу собирать жолуди – путь предстоит неблизкий, я могу проголодаться!
Взбрыкивая ножками, Хрю-Хрю помчался в свой хлев, где у него хранились запасы жолудей и вкусных корешков. А мы пошли к Кракофаксу, нам не терпелось поскорее увидеть, как действует чудесный громкокрякатель.
Однако в замке нас ждало глубокое разочарование: дядюшка на озеро никого не взял.
– Вы что! – вскрикнул он, едва узнав о нашем намерении сопровождать его на «испытательный полигон». – Да вы мне всю дичь распугаете! К ней нужно подкрадываться тихо, почти не ступая…
Для большего убеждения он даже прошелся несколько раз по комнате на цыпочках, показывая как нужно приближаться к диким уткам. После чего категорически заявил:
– Только посмейте за мной увязаться! Тогда вашему поросенку точно придется стать котлетой!
– Но ты один не справишься! Тебе нужны помощники! – напомнил я вредному старику пуппитроллю. – Кто будет таскать за тобой большую корзину? Кто станет запрягать уток? Кто, в конце концов, вытащит тебя из тины, если ты в ней вдруг увязнешь?
Дядюшка искоса взглянул на меня и смущенно пробормотал:
– Не умничай, Тупсифокс, я все предусмотрел.
И он, считая разговор законченным, повернулся к нам спиной и стал упаковывать громкокрякатель в небольшую картонную коробку.
Мы дружно вздохнули и разошлись кто куда: я, Кнедлик и Пугаллино вернулись снова к Хрю-Хрю, а Паулина, обиженно поджав губки, отправилась в свою комнату.
Глава сороковая
И вот что натворила эта девчонка! Войдя в свою комнату, она сначала взяла в руки какую-то книгу и стала ее читать. Но разве можно усидеть спокойно в кресле, когда рядом разворачиваются такие удивительные события? Конечно, нет! И Паулина вскоре отбросила книжку в сторону, встала из кресла и несколько раз прошлась по комнате из угла в угол. Ей хотелось бежать на озеро вслед за Кракофаксом, Ольгердом и добрым толстячком Гансом и только любовь и жалость к несчастному Хрю-Хрю заставляла ее торчать в четырех стенах и терпеливо ждать конца испытаний громкокрякателя.
Чтобы чем-то занять себя, Паулина взяла чистую салфетку и стала протирать корешки книг на полке и висевшую на стене картину. Когда она подошла поближе к полотну, на котором были изображены прадедушка фрау Луизы старый барон Генрих фон Флинк и его пес Миништоф, она подумала: «Нарисованы, а как живые! Наверное, на охоту собрались: вон и ружье взяли, и патронташ…»
Девочка провела салфеткой по картине, и яркие краски стали еще насыщеннее. В глазах старого охотника и его верной собаки даже появились чуть заметные искорки, а на длинном стволе ружья с широким раструбом на конце заиграли солнечные блики.
«Ну, совсем как живые! – снова подумала Паулина, отходя от картины немного назад и любуясь ею. – Вам бы сейчас на охоту сходить, а вы тут висите… Пылитесь, вот…»
Она еще раз провела салфеткой по гладкой поверхности живописного полотна и печально вздохнула.
«А что если попробовать повторить тот фокус, как с огородным пугалом? – мелькнула вдруг в ее голове смелая и дерзкая мысль. – Тогда здорово получилось, Пугаллино до сих пор от радости опомниться не может!»
Паулина улыбнулась, вспомнив о своей давней проделке, и подошла вплотную к картине.
– Вы согласны, господин барон, на маленький эксперимент? – спросила она своего далекого предка.
– Да-а-а… – протянул чуть слышно Генрих фон Флинк не открывая рта.
– А ты, собачка?
– Га-а-ав… – ответил Миништоф и едва заметно подмигнул Паулине левым глазом.
Но у шустрой девчонки было прекрасное зрение и очень тонкий слух.
– Так вы согласны?! – обрадовалась она, получив ответы на свои вопросы. – Тогда я попробую еще раз сотворить чудо. Только, чур, не обижаться, если у меня не получится!