Чудесное путешествие

Мартин Кэт

— Ты же не собиралась покинуть город, не попрощавшись со мной, не так ли? — Джеймс широко улыбнулся и крепко обнял ее.

— Она больше не могла сдерживаться, и на глаза навернулись слезы.

— Не заставляй меня плакать, Джеймс. — Она глянула в его озорные темные глаза. — Я очень рада, что ты пришел. Я буду скучать по тебе. — Мэнди снова обняла его и почувствовала боль в сердце. — Попрощайся… за меня… с Ястребом, хорошо?

— Ладно, — ответил он слегка хрипловатым голосом.

Джеймс отвернулся, но Мэнди успела заметить промелькнувшую в его глазах грусть.

— Скажи ему…

скажи… что я буду думать о нем, — добавила она шепотом.

Джеймс кивнул.

— Побереги себя, слышишь? — Он снова обнял ее и поспешил к выходу, когда поезд с шумом тронулся.

Мэнди наблюдала в окно за Джеймсом и дядей Уильямом, махая им рукой, пока они не скрылись из виду, и подумала: а правильное ли решение она приняла? Затем вздохнула и расслабилась, откинувшись на спинку сиденья, чувствуя себя не очень-то уютно.

Поездка на поезде была длительной, но прошла без происшествий. На станции Элко пассажиров поджидал дилижанс. За последние месяцы железная дорога продвинулась еще дальше на восток, что позволило еще немного сократить время путешествия. Элко оказался во многом похожим на Рино. Это был поселок, построенный для рабочих, занятых на прокладке железной дороги. Следующим городом, куда должна была дотянуться линия, должен был быть Грейт-Солт-Лейк-Сити.

Дилижанс, как обычно, был переполнен. Среди спутников Мэнди оказались толстый торговец, от которого пахло чесноком, и матрона, давшая согласие стать школьной учительницей в одном из фортов Платта, Что представляли собой другие пассажиры, было неясно. За окном проплывала пыльная пустынная местность. Ни птиц, ни зверей, словно все под землю провалились. Безжизненный пейзаж оживляли лишь кустики полыни. Все это так волновало Мэнди, когда она путешествовала с Ястребом и Джеймсом. Теперь же пейзаж казался таким же безвкусным, как и еда на грязных станциях.

За несколько дней они миновали множество станций, небольших городков и пограничных постов. К тому времени, когда они достигли прерий, Мэнди приняла решение. Как только она уладит свои отношения с отцом, сразу вернется в Сакраменто-Сити и возьмется за работу в качестве ассистента дяди. Она встретится с Ястребом и станет его любовницей, если он все еще хочет этого. Черт с ней, с совестью! Ее жизнь пуста без него. У нее появится шанс заставить Ястреба полюбить ее, как она любила его.

Затем она подумала о Вишане. Это женщина, которую Ястреб любил. Может, он сейчас с ней. Мысли о том, что он в объятиях другой женщины, ужасно мучили ее. Как она придет к Ястребу, если он явно любит другую? Мэнди никак не могла поставить точку в этом бесконечном споре с самой собой. Лучше бы ей было никогда не встречать его.

Дилижанс сделал короткую остановку на станции, построенной из самана. Сменили лошадей. Один из пассажиров сошел и на его месте появился другой — надменный юный ковбой, нагло оглядевший Мэнди.

— Привет, мэм, меня зовут Джереми Лейк, — приподняв широкополую фетровую шляпу, худощавый кривоногий ковбой представился Мэнди и пожал руку торговцу. Его пыльные штаны громко шуршали, пока он усаживался рядом с ней.

— Рад познакомиться. Пибоди, — сказал торговец.

— Я мисс Сара Фарминтон, — вставила школьная

учительница, поправляя манжеты.

Дилижанс тронулся, подняв облако пыли.

— А как зовут вас, мэм? — спросил ковбой.

— Я Саманта Эштон. Добрый день, мистер Лейк, — после этих вежливых формальностей Мэнди отвернулась и принялась смотреть в окно, ясно давая понять, что не желает продолжать беседу.

— Я слышал, здесь в округе рыщут индейцы. — Ковбой посмотрел на Мэнди, надеясь вызвать у нее любопытство.

Не обращая на него внимания, она достала книгу и пролистала несколько страниц.

— У нас могут быть неприятности, — продолжал он.

Учительница была уже близка к обмороку.

— Надеюсь, этого не произойдет! — оборвал его Пибоди. — И мне кажется, этот разговор не очень-то приятен дамам.

Ковбой улыбнулся, довольный замешательством, которое вызвали его реплики. Он откинулся на спинку сиденья и надвинул шляпу на лоб, искоса поглядывая на Мэнди. Губы Джереми растянулись в улыбке, когда его взгляд остановился на ее груди. Мэнди по-прежнему не обращала на него внимания. Она решила немного вздремнуть и, устроившись поудобней, закрыла глаза. Мэнди проспала до самого утра, когда над холмами уже появились первые солнечные лучи. Она потянулась и зевнула, еще не совсем отойдя от сна. Затем принялась расправлять складки красного дорожного костюма. Вот тут-то и появились индейцы.

Их дикие, пронзительные крики заставили ее окончательно проснуться. Сердце учащенно забилось. Кучер нахлестывал лошадей, и дилижанс клонился то на один, то на другой бок, гремя и подпрыгивая по узкой извилистой дороге. Худощавый ковбой помог Мэнди удержаться на сиденье, достал револьвер, прицелился и выпустил несколько пуль в преследователей.

Мисс Фарминтон истерично рыдала.

— Мы все погибнем. Я знаю это. Мы все погибнем. Мне не следовало ехать в это захолустье…

— Заткнитесь! — велел ей ковбой. — Закройте рот и опустите голову пониже. Пибоди… у вас есть оружие?

Торговец начал брызгать слюной, затем, наконец, прорезался голос:

— Ну, есть…

— Тогда используйте его!

Мэнди по-прежнему оставалась на своем месте. Она смотрела на преследовавших дилижанс индейцев — ярко размалеванных красками и в набедренных повязках. У некоторых в волосах торчали перья, другие держали в руках разукрашенные кожаные щиты.

От кареты, с грохотом несущейся по пыльной дороге, их отделяло совсем небольшое расстояние. Казалось, они вот-вот нагонят ее, когда впереди послышались новые крики. Мэнди увидела еще один отряд устрашающе размалеванных воинов и несколько маленьких групп индейцев, спускающихся с окрестных холмов.

Вскоре дилижанс был окружен полуобнаженными дикарями на лошадях. Ничего ужаснее этого Мэнди не испытывала в своей жизни. Она увидела, как кучер свалился с козел. Из его спины торчала стрела. Индейцы дико закричали. По-видимому, охранник тоже был ранен или мертв. Внезапно стрельба внутри кареты утихла. Слышен был только шум вращающихся колес. Ковбой рухнул на колени Мэнди, из раны на его груди сочилась кровь. Пибоди, в трансе глядя прямо перед собой, все еще продолжал нажимать на курок, хотя барабан уже был пуст.