Чудесный переплет. Часть 1
Шрифт:
1. Никогда не использую запрещённые методы лова и при поимке стараюсь минимально травмировать рыбу.
2. Никогда не беру рыбу, которой не смогу найти применение, то есть лишнюю, жизнеспособную — отпускаю.
3. Никогда не выбрасываю уснувшую рыбу.
Больно смотреть, как некоторые рыбаки по окончании лова начинают сортировать добычу, что–то забирая с собой, а что–то — как правило, мелочь — выбрасывая. Вопрос на засыпку: почему сразу не отпустил, если брать домой не намеревался, и зачем дождался, пока уснёт?
Помню, как–то один рыбак на моих глазах выбросил в водоём дохлую рыбу, мотивируя свой
Появилась Прасковья с подносом, уставленным тарелками с едой, расставила всё на столе и скрылась за дверью кухни, потом появилась снова с полным подносом и расставила остальное.
— Приятного аппетита, — добродушно сказала она. — Пакетики с заваркой и сахаром — на столе, кипяток — в чайнике или в кулере у барной стойки.
— Спасибо, — поблагодарила я женщину и оглядела яства. М-да… это называется завтрак? После такого завтрака ни обеда, ни ужина не потребуется. Нам предлагали сосиски с гречкой, салат из огурцов и помидоров, яичницу из двух яиц и сладкую свежевыпеченную булочку с корицей. У меня слюнки потекли от ароматов…
— Вот это красотища! — услышала я восхищённое восклицание незаметно подошедшего Ивана.
— Может, поедим и на боковую? — хитро прищурившись, предложил усаживающийся на стул Матвей, громко сглатывая.
— Я тебе дам «на боковую»! Всем на охоту! — нарочито грозно прикрикнула я и рассмеялась, не в силах скрывать хорошего настроения.
Мы надолго замолчали, глотая пищу, — вкуснота неописуемая. Я ограничилась лишь сосисками и яичницей, остальное просто не поместилось бы в моём желудке, даже если пришлось бы еду силой в него запихивать. Ребята съели всё — мужчины, одно слово. Матвей завернул оставшиеся от завтрака булочки в салфетку, чтобы было с чем попить чай на рыбалке.
— Всё понравилось? — добродушно спросила подошедшая Прасковья.
— Ой, спасибо! Красота! Всё отлично! — наперебой от всего сердца и набитого желудка благодарили мы добрую старушку.
— Ну вот и славно, на здоровье, — довольно улыбнулась она и протянула мне две железные миски, пустую и с едой: — Эта — под воду щенку, а это — гречка с молоком, думаю, ему понравится.
— Конечно, понравится, большое вам спасибо, — поблагодарила я старушку, принимая миски. — Пожалуйста, в обед его тоже покормите. Мы все на рыбалку едем, и не знаю, когда вернёмся, но точно после обеда.
— Не волнуйтесь, обязательно покормлю, — снова добродушно
Сытые и довольные, мы отправились грузить вещи в указанную сопровождающим нас егерем Алексеем лодку… точнее, вещи таскали ребята, а я разыскала и принялась кормить Баксика.
— Малыш, мы едем на рыбалку и вернёмся не скоро, — инструктировала я щенка, пока он шумно чавкал, торопливо уничтожая еду, — веди себя прилично, за территорию базы не ходи, сельских кур не гоняй и к воде не приближайся — там могут быть змеи. В обед тебя покормит бабушка Прасковья, не вздумай её тяпнуть, а то голодным останешься. В миске — питьевая вода, из реки не пей — козлёночком не станешь, но какого–нибудь солитёра подцепить можешь. Охраняй дом, а мы вернёмся и рыбки свежей тебе привезём. Всё понятно?
Щенок оторвал голову от миски, громко тявкнул, как бы подтверждая, что всё понял, и вновь утонул мордой во вкусном молоке. Я умилённо погладила его по голове, заскочила в домик, чтобы хорошенько утеплиться, и, закрыв дверь на допотопный висячий замок, поспешно зашагала к лодке, к поджидающим меня мужчинам…
Лодка шла долго. Холодный ветер пронизывал меня насквозь, начал накрапывать дождик. Хорошо, что я перед выходом надела кофту и прихватила прорезиненный плащ, иначе так и до простуды недалеко. Просто удивительно: вчера, по ощущениям, было не меньше тридцати градусов, нещадно палило солнце, а сегодня — холод, промозглость и вот теперь ещё этот противный дождь…
— Прибыли, — раздался громкий голос егеря, осторожно подруливающего к берегу. — Здесь, метрах в пятнадцати от берега, начинается яма шириной метров двадцать и глубиной около сорока.
— Здорово! И что в ней ловится? — с любопытством спросила я.
— Можно поймать трофейного сазана и сома, хорошо берёт крупный карась, ближе к берегу, у камышей, — травяная щука. Я уже две недели эту яму кукурузой подкармливаю специально для сазанятников, только вчера целое ведро высыпал. Так что немного удачи — и золотая рыбка наша, — улыбнулся Алексей, привязывая лодку к стволу наклонившегося над водой дерева.
Вместе со всеми я выбралась из лодки, поднялась по скользкой тропинке вверх на небольшую утоптанную полянку и огляделась: мы находились на узком длинном островке суши шириной метров пятнадцать, не больше; вокруг полянки, утопая в высоченной траве, росли редкие деревья и густой кустарник. Егерь быстро собрал небольшую палатку, в которую поместил всё, что требовалось спрятать от дождя, а мы начали готовить снасти.
— Может, кофейку дерябнуть? — зевая, спросил Матвей.
— Давайте, — согласился Иван, доставая из рюкзака термос, заблаговременно наполненный крепким, горячим кофе в столовой.
— Я попозже, — отмахнулась я, сосредоточенная на оснастке* спиннингов. Не люблю отрываться, вот заброшу удочки, тогда можно и расслабиться в ожидании поклёвки.
А дождь становился всё сильнее и сильнее, как будто пытался напугать нас и прогнать обратно на базу. И чем мы ему насолили? Неужели составили в чём–то конкуренцию? Сомневаюсь. Просто он по жизни какой–то зловредный, так и норовит напакостить и испортить настроение. Главное — не поддаться на его провокацию и сохранить боевой настрой, но это возможно только в том случае, если будет клёв, а если клёва не будет — всё, пиши пропало…