Чудильщик
Шрифт:
4. Бусы
Трактир «Кривой глаз», как назло, мне не попадался. И с вывесками было туго: я подходила и читала старомодные надписи – будто на русском, хотя видела, что буквы выглядят совсем по-другому. Прошла мимо парикмахерской, обувных дел мастера, двух забегаловок.
Люди по-прежнему вели себя ненормально, но я потихоньку привыкала. Старик, странный дед, сказал мне, что это Изнанка, и, может быть, здесь просто все наоборот, как в том стихотворении? Погода была прекрасная, принцесса была ужасная. Днем, во втором часу… Наверное, дома стукнуло около того.
Старательно делая
Пролетев мимо маленького кофейного заведения, я все-таки притормозила и задумалась над тем, не зайти ли мне поесть. Вдруг на халат выменяю порцию еды. Я развернулась и радостно пошла назад, еще не замечая подвоха. Попробовать стоило!
Но вышло все по-другому. Вот я бросаю взгляд назад, еще не потеряв боковым зрением домика с витражными стеклами. Я разворачиваюсь, моргаю. Я почти роняю батон. Передо мной была совершенно другая улица. Вместо кофейного заведения – непримечательный домишко, на котором два ребенка старательно вычерчивали черно-белую шахматную доску углем и мелом. Вместо лавки цветочницы – странная башня, переливающаяся радугой. И сама дорога изгибалась направо, а не налево. Впрочем, люди, не считая детей, почему-то были те же самые.
Я в ужасе повернула голову, готовая к тому, что пропаду совершенно, потеряюсь, оказавшись во власти непознанного; готовая увидеть серый мир вместо радостной дороги. Но путь передо мной не изменился, и тогда я вернулась на него как можно скорее, продолжая больно стукаться ступнями о мостовую и приняв твердое решение никогда не оглядываться.
Трактира все не было. Зато улица вдруг разветвилась и зазмеилась. Я встала на перекрестье семи лучей, выходящих из одной точки, вспомнила старую примету и загадала, чтобы Танька оказалась жива.
– Ну что вы замерли, сударыня! – недовольно сказал кто-то и довольно больно заехал мне локтем.
Я негодующе посмотрела вправо (не оглядываться, только не оглядываться). Там стоял худой веснушчатый парень.
– Не знаю, куда идти, – отозвалась я, потирая бок.
– Это же верное направление, правильно мыслите, – вдруг выдал он.
– Слава Великому Хаосу, – сказала я. – Не подскажете, где «Кривой глаз»?
– О, – проговорил парень уважительно. – Подскажу. Идите по той улице, первый поворот направо, совсем близко!
Я закивала и галопом помчалась в указанном направлении, едва не сбив стоявшего на голове мужчину. Поворота достигла мгновенно. Сделала шаг – и оказалась в мрачном переулке. Тут было темно, будто ночью, как если бы солнце не могло даже дотянуться и погладить лучами черно-серые дома. Я мгновенно замерзла, еще бы, такой холод, волглый и цепкий, хуже, чем в Москве.
А за спиной стояло лето.
Я огляделась, встретилась взглядом с одноглазым нищим с горой золотых монет в шапке, набралась смелости и пошла искать. Трактир обнаружился сразу, как и обещал парень, но названия на этот раз я прочитать не смогла.
Толкнула дверь, зашла внутрь. Публика тут была своеобразная. Торчали клыки, точно у булгаковского Азазелло, и лица казались убийственными. Мне даже живот подвело от страха. Я помянула нехорошими словами свою глупость и Мардж, пославшую меня неизвестно куда.
– Скажите, – начала я, и гомон голосов смолк как по команде.
Я
– Мне нужен Питер, чудильщик. Где его найти, ради Великого Хаоса?
Сразу пять рож оскалились, а потом начали хохотать и свистеть. Все здесь было темно-серое, одежда больше напоминала лохмотья, люди – монстров. Готовая стартовать, я стиснула ручку так, что заболели пальцы.
Вперед вышла девушка в рваном платье, похожая на готическую принцессу.
– А кто спрашивает? Кто спрашивает у нас, где найти чудильщика?
– Мардж велела узнать тут, – сказала я и прокляла тот момент, когда протянула ладонь старику. По спине начал течь холодный пот, а в сердце заглянул ужас.
Мои слова сопроводил хохот.
– Еще и Мардж, – отозвалась девушка. – Ну, все мы тут немного чудильщики. Что надо?
– Н-ничего. – Я толкнулась спиной в дверь.
Не поддалась. Я вдруг почувствовала, что металл ручки оборачивается вокруг моего запястья. Дернулась, отскочила, и тут меня схватили за плечи. Я завизжала, рванулась, попробовала бежать. Вокруг были глаза, руки, странные лица, хоровод, сплетенье клыков. Я зажмурилась и наугад, взмолившись Великому Хаосу, долбанула батоном. Адский хор взвыл, и я почувствовала, что руку оттягивает не хлеб, а что-то тяжелое. Перехватила поудобнее, ударила еще два раза – и все-таки выскочила, правда, через окно, в котором не оказалось стекла. Метнулась направо, но вместо основной улицы попала в тупик. Побежала налево – от текущей следом серой лавины.
Успела прочитать надпись – «Кривой клык», а потом уже летела, не разбирая дороги, запыхавшись, и сзади выло и улюлюкало. Я никак не могла выбежать в основную часть города, все углублялась во тьму, пока наконец не врезалась и чуть не упала.
– Сударыня, минуточку!
Я дернулась бежать, но схватили крепко. Их было двое, один длинный и тощий, второй толстый и низкий.
– Негоже так влетать в слуг Великого Хаоса. Разве только…
Я испуганно пискнула, но не стала оглядываться, хотя боковым зрением видела, что сзади рвется, наседает серая масса, и лишь какая-то неведомая сила не дает ей схватить меня и разорвать на клочки.
– Разве только эти ребята совсем обнаглели. Ну-ка кыш, – сказал толстый. – Сударыня, пойдемте.
Они развернулись и совершенно спокойно повели меня вперед. Преследователи растворились.
– Сударыня, что вы делаете в этой не принадлежащей Великому Хаосу части города? – спросил тонкий.
– Хорошо, что вы нарвались на нас, – значимо проговорил толстый.
– Кто это был?
– О, неужто вас не пугали в детстве? – Тонкий рассмеялся. – Вы, наверное, очень плохой ребенок.
Я не уловила логики, но, видимо, от слуг Великого Хаоса ждать ее не стоило.
– Это те, кто так долго был против доктрины, сударыня, – толстый аккуратно взял меня под руку, и тут я поняла, что до сих пор сжимаю несчастный батон, – что сделался рабом порядка.
Тонкий удивленно зашикал.
– Рабы порядка выглядят именно так. Они не стареют, и им нужен специальный рацион.
«Вампиры!» – пронеслось у меня в голове.
– Ваше счастье. Шли от чудильщика, дай, думаю, заглянем. И недаром!
У меня запрыгало сердце. Теперь узнать, как бы…
– О, сейчас будет солнечно, готовьсь, – вдруг сказал толстый.