Чудо хождения по водам
Шрифт:
– Ну, вот на фотографии который, – разъяснил младенческолицый. – Из-за которого весь шум-бор.
– Почему вы считаете, что я знаю? – выразил удивление В. Что-то им было известно о его вчерашнем хвастовстве перед директором по связям, без сомнения. Вопрос заключался лишь в том, что именно?
– В красном особнячке под тремя соснами, да? – не стал ввязываться в пустые пререкания сизощекий. И, полуобернувшись к озеру, махнул рукой на противоположный берег. – Километра не будет.
Они знали все, бессмысленно
– Предположим, у нас с вами и не было никакого договора, чтоб извещать, – сказал В. – У нас с вами речь шла совсем о другом человеке. Который этого с фотографии как раз искал. С бородой. Вы его нашли? И тех, кто за ним? Ответьте мне. Уж раз я под вашей защитой, – позволил он себе иронию.
Но сизощекий с младенческолицым оставили его иронию без внимания.
– Вот о том и разговор, – с суровостью уронил сизощекий.
– Из-за этого мы и здесь, – разъясняющее добавил младенческолицый.
Пауза, разверзшаяся в их и без того спотыкающейся на каждом шагу беседе, была похожа на пропасть. Вот та сторона и эта, и перебраться с одной на другую можно, лишь обратившись птицей. Но сизощекий, похоже бескрылым себя не считал. Он только, неожиданно, может быть, и для себя самого, вновь соскочил на “ты”:
– Откроешь своему бородатому, или кто там за него будет, где этот, с фотографии, обитает. Все, больше ничего. Разрешаем.
– Разрешаете? – переспросил В. – Здорово. Почему это вы можете разрешать, не разрешать? С какой стати?
– Тебе все знать надо? – всунулся младенческолицый.
– Разумеется.
Сизощекий вскинул руки, выставил их между В. и младенческолицым, развел в стороны, как если бы В. с младенческолицым были бойцами на ринге, он рефери и вот приказывал им разойтись.
– Тебя просили выяснить – ты выяснил, – сказал он затем, обращаясь к В. – Откроешь, где обитает, и всех делов. Больше от тебя ничего не требуется.
Объяснение директора по связям, зачем людям, которых представлял бородач, понадобился обитатель краснокирпичного особняка под тремя соснами, жгло В. чувством невозможности участвовать в этом деле.
– Нет, – ответил он сизощекому, – не буду я никому ничего открывать.
– Как это не будешь? – Сизощекий, казалось, не понял, что такое произнес В.
– Греха на душу брать не хочу. – Какие-то не его, не из обычного его лексикона были слова, но только ими В. мог выразить то, что полагал нужным.
– Греха! – воскликнул младенческолицый. И даже обратил взгляд к небу, словно желая усилить свое восклицание. – Ты знаешь, сколько на нем грехов? Это богоугодное дело – открыть, где он.
От тирады младенческолицего так и дохнуло ароматом откровенного рэкета, казалось, сам воздух
– В общем, нужно открыть. Нужно, и все. Что мы тут рассусоливаем.
– Вот вы и откройте, – предложил В. – Раз вы тоже все знаете. А я – извините.
По тому, какими изумленными взглядами обменялись сизощекий с младенческолицым, можно было заключить, что они сочли его предложение невероятной, из ряда вон выходящей наглостью.
– Думаешь, что советуешь? – выскочило из младенческолицего. – Мы при исполнении. Представляем официальную организацию. Как это мы можем? Общаться со всякими… для нас это исключено.
– Исключено, – подытожил сизощекий. – От нас никакая информация исходить не должна.
– Не должна – значит, не говорите, – сказал В.
Новая пауза означала всего лишь перегруппировку сил. Сизощекий с младенческолицым были готовы и к такому развитию беседы. И снова, как это обычно у них, первым на позицию выкатил сизощекий.
– Счастья ты своего не понимаешь, – как обрушивая на В. огневой артиллерийский удар, проговорил он. – Счастье тебе привалило, а ты отказываешься.
– Отказываешься, отказываешься! – живой пехотинской силой вступил на пропаханную артподготовкой землю младенческолицый. – Что тебе толку от твоих умений? Намного тебе на заводе зарплатишку увеличили? Знаем-знаем, на сколько. Слезы! Это тебе кажется, что намного. А слезы на самом деле!
– Меня устраивает, – не удержался В.
– А лимон тебя не устраивает? – с живостью отозвался младенческолицый. – С Вашингтоном в овале. Лимон! Разом, на руки, беги клади в банк.
– Это откуда же он возьмется, лимон? – словно бы прогибаясь под его напором, спросил В.
– От него, – указал кивком головы сизощекий, недвусмысленно имея в виду того, в краснокирпичном особняке под тремя соснами.
– Поработают с ним как следует, – с готовностью ступил на указанную дорожку младенческолицый. – У него само собой из карманов посыплется. Много посыплется. Ой, много!
– И на всех хватит, да? – поинтересовался В.
– Хватит-хватит, – подтвердил младенческолицый. – На всех хватит. А это мурло что жалеть? Был бы человек, а то шваль, не стыдно руку к экспроприации приложить.
Пожалуй, достаточно, решил В. Все тягостнее становилось ему тянуть этот разговор, отцеживая по крупицам сведения, которые и без того были очевидны.
– Да нет, – сказал В. – Не буду я никому ничего открывать… может быть, это моя выдумка – про три сосны?
Нитку губ у сизощекого передернуло.
– Не выдумка, – сказал он. – Установлено. – После чего добавил: – Полтора лимона. – Шильчатые его глаза прокалывали В. насквозь. В. так и чувствовал, как кончики шил торчат у него из затылка наружу.