Чудо любви
Шрифт:
Тим задумчиво посмотрел на Эмми. Андреа показалось, будто в глазах сына мелькнуло уважение. Она была рада. Обычно Тим не слишком хорошо относился к девчонкам, особенно маленьким. Но в Эмми было что-то такое, что ставило ее вне ряда просто девчонок.
– Ты посмотришь и скажешь, умею я рисовать или нет.
– Хорошо, – с видом искусствоведа с докторской степенью согласилась Эмми.
– У тебя удивительная дочь, – тихо сказала Андреа, когда дети скрылись в комнате Тима.
– И я так думаю. – Питер тепло улыбнулся. – Но иногда она меня пугает.
– Мало ли что кому положено! – хмыкнула Андреа. – Главное, чтобы была здоровой и веселой. Во всяком случае, мне так кажется.
Питер пожал плечами. Пятиминутное знакомство не могло раскрыть характера Эмми. Для того чтобы понять, насколько в действительности она удивительна, нужно было взять ее совсем крошечную на руки.
Наверное, во мне говорит отцовская ревность, подумал Питер, идя за Андреа на кухню. А все потому, что Андреа понравилась Эмми.
В этом Питер был уверен. Его дочь никогда не лгала.
Сесть за стол через пять минут у них не получилось. Детей невозможно было оторвать от рисунков Тима, и только под угрозой лишения десерта их удалось усадить за стол.
Андреа и Питер болтали о всякой чепухе, Тим был странно молчалив и то и дело поглядывал на Эмми, которая ела чили так изящно, что Андреа даже позавидовала.
– Тебе нравится? – спросила она девочку.
– Нравится, – ответила Эмми. – Ты готовишь почти так же хорошо, как и мама. И уж точно лучше Камилы.
Андреа бросила вопросительный взгляд на Питера.
– Я потом тебе расскажу, – пообещал он.
И зачем только Эмми вспомнила про Камилу?! Питер не видел любовницу почти месяц. И, честно говоря, был очень рад этому. Эмми никогда не скрывала своего отношения к Камиле и вряд ли стала бы вспоминать ее без серьезного повода. Наверное, хочет показать мне, что Андреа в качестве мачехи устраивает ее гораздо больше! – догадался Питер.
Он был очень удивлен своим мыслям. Раньше он даже боялся думать о том, что может когда-нибудь жениться. Сама мысль об этом казалась ему оскорблением памяти жены. Но едва Андреа появилась в его жизни, ничего не обещая, ничего не прося, как он уже был готов вновь открыть свое сердце.
Что же это такое? – растерянно думал Питер.
Но собраться с мыслями и понять, что же он чувствует к Андреа, почему, увидев ее всего два раза, он уже готов на все, лишь бы быть с ней, ему не дали.
– Но мне кажется, что ты ешь не очень охотно, – сказала Андреа.
– Я хочу оставить больше места на пряничный домик, – призналась девочка.
Андреа и Питер рассмеялись. Тим с грустью посмотрел в свою почти пустую тарелку. У него места явно было меньше, чем у Эмми.
– Не переживай, я дам тебе с собой один домик, и ты сможешь съесть его, когда захочешь, – пообещала Андреа.
– Спасибо, – вежливо и с достоинством поблагодарила девочка и тут же с отменным аппетитом принялась за чили.
После десерта, который произвел фурор, дети вновь ушли в комнату Тима, а Питер вызвался помочь Андреа убрать
– Ты действительно отлично готовишь, – сказал он, закладывая тарелки в посудомоечную машину.
Андреа пожала плечами. Ей-то казалось, что она ничего особенного не делает.
– У меня никогда не было возможности нанять помощницу по хозяйству, а муж любил вкусно поесть.
– Идеальная жена, – с улыбкой сказал Питер.
– Жаль, что некому было это оценить, – сказала Андреа.
– Я бы оценил.
Питер почувствовал, как в кухне сгустилось напряжение, и сразу же пожалел о сказанном.
Андреа внимательно посмотрела на него и медленно кивнула.
– Иногда мне кажется, что Декстер был самой большой ошибкой в моей жизни. Но я понимаю, что любовь или есть, или ее нет, и это вовсе не зависит от личных качеств человека. У меня были очень положительные поклонники, с которыми я построила бы счастливую, крепкую семью. Но влюбилась я в Декстера. Иногда я сожалею об этом, а иногда нет. Все же были в моей жизни несколько лет, когда я была счастлива. Да и Тима без Декстера никогда не было бы.
Она тепло улыбнулась и посмотрела в глаза Питеру.
– Странно, что я тебе все это говорю, мы ведь совсем не знаем друг друга.
– А мне кажется, будто знаем уже много лет, – признался Питер. – Мы с тобой так похожи: пережили страшное испытание, в одиночку растим детей, вспоминаем ушедшую любовь…
Он не стал договаривать, Андреа и так поняла: боимся, но все же надеемся на новую. Да, они были очень похожи. И это ее немного пугало. Пока она не была готова обсуждать это.
Андреа решила сменить тему:
– Мне кажется или дети друг другу понравились?
– Если бы Эмми не понравился Тим, она бы ни на шаг не отошла от меня. Кажется, она считает твоего сына очень талантливым, раз столько времени посвятила его рисункам. В семь лет Эмми уверена, что ее время стоит очень дорого, и не тратит его просто так. – Питер с трудом сдерживал смех, и все же в его словах Андреа уловила нотки отцовской гордости.
– Из нее получится отличный менеджер, – уверенно сказала она. – Тим на самом деле хорошо рисует. Я даже думаю нанять ему в следующем году преподавателя. Жаль, что я не могла сделать это раньше.
– Я бы тоже хотел посмотреть на его рисунки.
– Попроси. Он будет рад показать их тебе. Ты ему тоже понравился.
– Думаешь?
– Из взрослых мужчин Тим общается только с моим отцом. Тебе он подал руку и говорил с тобой сегодня совершенно спокойно. Ко всем остальным он относится с недоверием. И я его понимаю.
– Сложно одной растить сына? – с участием спросил Питер.
– Наверное, не сложнее, чем одному растить дочь. Я стараюсь сделать все, чтобы Тим не ощущал отсутствие мужского внимания. Но ведь есть вещи, которые ты никогда не сможешь объяснить Эмми. Например, отношения с мужчинами и женские хитрости. – Андреа лукаво улыбнулась. – Вот так и у меня с Тимом. Я очень стараюсь, но все равно никогда не смогу, например, полюбить футбол.