Чудо святого Антония
Шрифт:
Св. Антоний. Я ничего не крал. Это мой собственный.
Сержант. Значит, я солгал? Так, что ли? Повторите, не стесняйтесь.
Св. Антоний. Не знаю… Я полагаю… Вероятно, вы ошибаетесь.
Сержант. Запомним ваши дерзости. Откуда вы родом?
Св. Антоний. Из Падуи.
Сержант. Падуя? Это где? В каком департаменте?
Густав. Это в Италии.
Сержант. Я знаю, я хочу, чтобы он сам сказал. Значит, вы итальянец? Ага… Я так и думал. Откуда прибыли к нам?
Св.
Сержант. Из какого рая? Это ещё что за вздор? Где ваше постоянное местожительство?
Св. Антоний. Там, куда возносятся после смерти души праведных.
Сержант. Так-так, понимаю. Хитрить вздумал. Меня в дураках оставить. Сперва дерзить, а потом хитрить. Дело ясное. Валандаться не будем. Так что же он натворил? Украл что?
Густав. Я не беру на себя смелость утверждать, украл он что-нибудь или нет. У меня не было времени проверить, а я враг необоснованных обвинений. Справедливость — прежде всего. Но то, что он сделал, гораздо хуже воровства.
Сержант. Так я и знал.
Густав. Вам известно, какое несчастье постигло нас. Покуда мы оплакивали нашу дорогую усопшую и сидели за поминальным завтраком, этот субъект под каким-то предлогом проник в наш дом. О намерениях его догадаться нетрудно. Он воспользовался доверчивостью нашей простоватой старой служанки и добился того, что ему отворили дверь в комнату, где лежала усопшая. Вероятно, он рассчитывал на беспорядок в доме и на наш траур, чтобы наловить рыбы в мутной воде, и рыбы довольно крупной. Может быть, через разведчика он узнал, что на камине лежали все драгоценности и все серебро умершей. На его беду, наша тётушка не была мертва. И, когда она вдруг увидела в своей комнате эту подозрительную личность, она вскочила и стала гнать его прочь. Раздосадованный своей неудачей, он в отместку — уж не знаю, каким способом, это вам объяснит доктор, — лишил её дара речи и, несмотря на все наши просьбы, отказывается вернуть: очевидно, это с его стороны шантаж. Прошу, однако, иметь в виду, что я не жалуюсь, а только констатирую факт. Об остальном спросите доктора.
Доктор. Я дам все нужные объяснения в присутствии господина пристава. Если угодно, могу даже представить письменный доклад.
Ахилл. Ошибка тут невозможна. Он либо преступник, либо сумасшедший, а может быть, и то и другое. Во всяком случае, опасный для общества субъект, и его нужно посадить в тюрьму.
Сержант. Дело ясное, мы избавим вас от этого молодца. Рабюто!
Полицейский. Что прикажете?
Сержант. Давай наручники.
Густав. Мы вас потревожили, господа. Сделайте милость, выпейте по стаканчику на дорожку!
Сержант. Что ж, Рабюто, отказываться не след. Тем более что уж очень скучный арестант нам попался.
Густав. Иосиф! Бутылку и стаканы!
Иосиф уходит.
Выпьем за выздоровление нашей тётушки!
Сержант. В такую погоду стаканчик не повредит.
Густав. Дождь все идёт?
Сержант. Настоящий потоп. Я только улицу перешёл — полюбуйтесь
Полицейский. Не то дождь, не то снег — не разберёшь.
Иосиф возвращается с подносом и всех обносит вином.
Сержант. Ваше здоровье, честная компания!
Густав(чокается с ним). Ваше здоровье, господин сержант!
Все чокаются с полицейскими.
Ещё по стаканчику!
Сержант. Не откажусь. (Щёлкает языком.) Славное винцо!
Св. Антоний. Я пить хочу. Дайте мне стакан воды.
Сержант(презрительно). «Стакан воды»! Вы видите, что на дворе? Там будет вам воды вдоволь. Дайте только выйти. Сама в рот будет течь… Ну, довольно канителиться! Рабюто, наручники! А вы подставьте руки.
Св. Антоний. Да я ничего.
Сержант. Что? Сопротивляться? Этого недоставало! Все вы на одну стать.
Раздаётся звонок.
Густав. Звонок!
Иосиф идёт отворять.
Который теперь час? Неужели это уже на вынос?
Ахилл. Нет. Ведь только ещё три часа.
Входит пристав.
Пристав. Милостивые государи и милостивые государыни, моё почтение! Мне уже обо всём рассказали. (Взглянув на св. Антония.) Да, я так и думал. Святой Антоний собственной персоной, преподобный Антоний Падуанский.
Густав. Разве вы его знаете?
Пристав. Как же мне его не знать? Он уже третий раз бежит из больницы. Понимаете, он — того. (Стучит пальцем по лбу.) И каждый раз, когда он вырывается на свободу, выкидывает одни и те же штуки: лечит больных, выпрямляет горбатых, — отнимает хлеб у докторов. Словом, совершает уйму противозаконных поступков. (Подходит к святому и внимательно его разглядывает.) Да, это он… Или, во всяком случае… Он как будто изменился с прошлого раза… Ну, если не он, так его брат… Что-то во всей этой истории мне кажется подозрительным… Ну, да там разберём… в участке… А теперь марш! Сейчас нам некогда… Марш, ребята! В участок, в участок, в участок!
Густав. Проведите его через сад. Не надо привлекать к себе внимание.
Дверь в сад открывается настежь. В комнату врывается снег, дождь и ветер.
Ахилл. Собачья погода! Снег, дождь, крупа!
Полицейские тащат св. Антония к двери.
Виргиния(бросается к св. Антонию). Барин, посмотрите! Ведь он, бедняга, босой!
Густав. Ну так что же? Карету ему, что ли, купить? Или устроить для него нишу?